Второй Беличий Песок - [39]

— Тобишь, — неспеша цокнул Фрел, тыкая гусиным пером в карту, — Сомнений в том, что бельчизации нужен тар, нету…

Под таром он как всегда подразумевал болотную сырую нефть, известную всем химикам — при перегонке её можно было размусолить на фракции, каждая из которых была более чем полезна. Главное, что знали про тар — так это то, что проще вытопить смолы с брёвен, чем нацедить этой жижицы из болота. А раз проще, то собственно так и делали, и болотный тар был пока что предметом изучения, а не нацеживания. Припомнив эти данные, Макузь почесал за ухом.

— … и его у нас есть, — не без довольства продолжил белкач, — Всмысле, есть место, где его изрядно.

Рилла Клестова цокнула внутрь, то бишь цокнула, не открывая рта, отчего надула щёки, и Фрел повернул на неё уши.

— Имеешь что-то цокнуть, Рилла-пуш?

— Да не особо, — цокнула белка, — Просто хотела уточнить, что тар есть в болотах за Маржикватским хребтом, но это тысяч пять килошагов от нас и тысячи две от ближайшего цокалища.

— Сто пухов, — кивнул Фрел, — Йа не имел вслуху эти болота, как предмет чисто поржать.

До грызей доходило довольно быстро, так что Раждак Кострин поднял хохолок:

— Значит, ты имел вслуху другие болота с таром?

— В запятую, — усмехнулся белкач, — Это выяснилось не так давно, поверхностная разведка была этим летом, а точной разведки не было вообще… пока что. Вот выслушайте.

Он развернул карту и придавил края свитка стаканами. Под слегка дрожащим жёлтым светом масляных ламп на карте слышались дороги, реки, и пухова туча вертикальных штрихов — болота.

— Шишморский околоток. Сдесь Жад-Лапа делает большую петлю по низине, вслуху чего образуются затопленные участки, сиречь болота.

— Пух ты, — цокнула Рилла, которая всё-таки отлично изучила землеграфию, — Это всего сто килошагов от нас!

— Ага, — продолжил Фрел, — Лет десять назад ещё в тамошних болотах нашли то самое, ну подробно йа дам почитать. В этом году мы сподобились узнать, что именно там нашли, и вслуху этого — что?

— Подробное расслушивание! — цокнул Макузь.

— Рано, — поправил пожилой белкач, — Изучение материалов предварительной разведки и потом, если всё в пух, именно подробное расслушивание. Хотя конечно более для уточнения деталей, а сама факта она наморду — тар в наличии.

— Где? — вылезла любопытная Рилла.

— В образцах стоит, номер 4500-459, - фыркнул Фрел, — Какой смысл слушать тар в банке? Его уже расслушали. Надо выяснить, сколько его в болоте, где именно, ну в общем вы понимаете?

— Тоесть на предмет возможности добычи? — приподнял хохолок Макузь.

— Именно на этот предмет. И это далеко не так просто, как может показаться.

— Никто и не цокал, что просто, — заметил Макузь, — Но надо срочно начинать!

— Почему срочно?

— Потому что не терпится!

— А, это весомая причина.

— Вобщем так, — хлопнул по столу Фрел, — Основное, да и второстепенное тоже, все выслушали. Ухитритесь изучить отчёт, и когда оно будет, обцокаем далее. Кло?

— Три раза кло!

Для начала пришлось пойти в копировальню и отпечатывать, чтобы иметь возможность эт-самое. Там как обычно не хватало бумаги, так что Макузь пошёл искать оную по учгнезду, выдёргивая по листику от встречных пушей; всё равно на десять экземпляров не хватило, так что грызи доцокались изучать либо вместе, либо по очереди. Тар это жирно, подумал белкач, направляясь к дому… ну всмысле к ситриковскому дому, потому как грызь не привык считать своим домом какое-то конкретное место, а считал весь Лес кучно. По дороге, снова чувствуя осеннюю сырость и холод, белкач подумал мысли о том, что в общем-то грызя просто орехами не корми, а дай распилить какую-нибудь жажу! С чего иначе он так поднял хохолец на этот тар? Узоров на нём собственно нету и цветы не растут, а поди-ж ты. Макузь собственно и пошёл.

Вернувшись в избу, он исполнил свои угрозы и слегка потискал белушку, потому что и белушка была ни разу не против — Макузь был пушной зверёк, приятный на ощупь. После этого грызи вспушились и сели топить самовар еловыми шишками — не то чтобы для испития чаю, потому как проще скипятить на чугунной печке, просто это было долго, килоцока два, и за это время можно посидеть и поцокать, а если цокать не хочется — так и подумать на две пуши. Уж что-что, а подумать, да ещё и на две пуши, грызи уважали: как цокалось, пара ушей хорошо, а две лучше. Само собой, вторая пара ушей тут же получила на голову таром.

— Это же опушнительно! — хватался за уши Макузь, — Тут, не так уж далеко от Щенкова, эт-самое!

— Ну как цокнуть, — как всегда вдумчиво цокнула Ситрик, качая фиолетовым ухом, — Сто килошагов это один пух не в пределах дневной досягаемости, особо не разъездишься. Так что хоть сто, хоть три раза по сто, однопухственно.

— Для этого да, — согласился белкач, — Но для того чтобы вывозить добытое и ввозить расходное, близость к цокалищу, которое есть транспортный узел, это чистые орехи. Вот выслушай…

Ситрик милостиво выслушала, с улыбкой глядя на то, как Макузь сбивается с цоканья на квохтанье, токуя аки тетерев.

— Честно цокнуть йа не совсем понимаю, почему такой подъём хохолов из-за тара, — цокнула белка, — Но раз тебе интересно, то и мне интересно.