Второе нашествие марксиан: Беллетристика братьев Стругацких - [8]

Это сентиментальное поучение характерно для тона книги в целом — положительного, гуманистического, полного надежд и — даже не немного — дидактичного. Авторы занимают четкую позицию, выбирая коллективное благо. Они видят лучшую и вернейшую из всех форм героизма в тяжелой, но приносящей удовлетворение работе, работе на благо всех; борющиеся, но сердечные исследователи с Эйномии являются такими героями труда. И они видят, как и Жилин, что настоящее будущее человечества — за детьми, детьми, которые должны быть воспитаны в таком духе, чтобы ожидать лучшего — от себя и от окружающих.

Принимая во внимание откровенный подход повести и ее юного героя, можно предположить, что «Стажеры» были написаны для подростковой «аудитории», составлявшей в пятидесятые годы ядро любителей научной фантастики. Стругацкие все же намеревались написать вполне определенный вид «повести для среднего и старшего школьного возраста», не типичную «драму погони, поиска, беззаветного самоистребления», упоминаемую в произведении, а «драму человеческой души, тончайших переживаний, сложнее, увлекательнее и трагичнее которых нет ничего в мире». Нельзя сказать, что авторы в этом преуспели. Хотя они и перемежают драматические эпизоды философскими пассажами и тонкими зарисовками характеров, повесть в целом слишком явно поучительна, чтобы быть эмоционально насыщенной. К концу повести авторы дают ответы на все важные вопросы.

Писатель-фантаст, удерживающийся в строгих рамках марксизма, имеет одно важное ограничение: любое видение будущего Земли должно согласовываться с неизбежной победой утопического социализма (как было показано в предыдущей главе). В таком идеальном мире конфликты смягчаются до «конфликта хорошего с лучшим», по словам Стругацких. В близком будущем, описанном в повести «Стажеры», оставались еще островки капитализма и мещанства, но даже тогда они были обязаны своим существованием недостаткам в системе образования, а не унаследованному злу. Более того, неизбежность предсказуемого исхода — в каждом эпизоде «хорошие парни» побеждают — делает повесть несколько «убаюкивающей», во всяком случае, для опытного читателя.

Стругацкие продемонстрировали свое знакомство с вышеупомянутым условием, написав следующую повесть — «Полдень, XXII век (Возвращение)» (переведенную на английский язык как «Noon: 22nd Century»). В окончательном своем варианте это произведение представляет собой собрание двадцати рассказов, написанных около 1960 года. В целом, это значительно лучшая работа, нежели «Стажеры», более разнообразная, более умная, утонченная, хотя ее «мораль», «послание читателям» остаются теми же самыми. Действие повести начинается в конце XX века, совпадая с «миром Юрковского», но герои ее полностью иные, их переплетенные жизни покрывают два века развития человечества.

«Полдень, XXII век (Возвращение)» показывает действительно солнечный полдень этого исторического цикла. Войны, преступления, капитализм и иные проявления социального зла ушли в историю, став делом далекого прошлого; народы Востока, Запада, Севера и Юга обеспечены всем необходимым — пищей, жилищем, транспортом и.т.д., человечество достигло планет не только в нашей Солнечной системе, но и в других системах. Марс заселен, Венера терраформирована, найдены свидетельства посещения солнечной системы инопланетным разумом — как на самой красной планете, так и в ее окрестностях (Деймос и Фобос оказались искусственными спутниками), а также на другой планете, вращающейся вокруг иного, далекого, солнца. Но не все столь прекрасно в утопии XXII века, люди остаются людьми — с вполне человеческими проблемами.

Книга состоит из четырех разделов. Первый, озаглавленный «Почти такие же», включает в себя два рассказа, действие которых происходит в близком будущем. Начальный рассказ, «Ночь на Марсе», рассказывает о марсианской пустыне, по которой идут двое, направляющиеся в одно из поселений принять первого ребенка, рожденного на Марсе. Это главным образом приключенческая история, фокусирующаяся на опасности, исходящей от «летающих пиявок», хищных существ, об истреблении которых рассказывалось в «марсианских» главах повести «Стажеры». Рассказ кончается на ноте ожидания и обещания. Перспектива рождения ребенка сулит окончательное освоение Марса.

Второй рассказ, чье название совпадает с названием раздела, переносит действие в Высшую школу космогации (где учатся будущие исследователи космоса) начала XXI века. Он повествует о кратком перерыве в учебе курсанта Сергея Кондратьева, которому временно запретили тренироваться на перегрузки выше нормы, и который поэтому очень боится оказаться пригодным к работе только на Земле. Его душевное состояние усугубляется ссорой с девушкой. В конце концов его друг Панин, поднимая провокационный вопрос о смысле и практической пользе космических полетов, подвигает Кондратьева на сердитые размышления о его будущем. В обоих рассказах вводится мотив, который красной нитью проходит сквозь всю повесть «Полдень, XXII век (Возвращение)»: препятствия на пути человеческого прогресса неэффективны и кратки, несмотря на некоторые личные неудачи, наступление лучшего будущего неотвратимо.