Вторая попытка - [56]

Но жизнь продолжалась… Через два дня Фионе предстояла встреча с представителями рекламного агентства, и избежать этого было невозможно. Они с Эдриеном обсудили все заранее, и он сказал, что Фиона просто обязана быть на этой встрече, как бы тяжело ей ни было. Все лето она ничего не слышала о Джоне. Он действительно поставил точку в их отношениях. Через три месяца они будут разведены официально. Замужество Фионы было коротким, пора было смириться с тем, что произошло. Но Фиона так и не смогла утешиться. Даже Эдриен понимал, что для Фионы удар оказался почти смертельным.

Фиона открыла Джону всю свою душу без остатка, такие тайные ее уголки, куда раньше не проникал свет любви и надежды. И когда он так резко оборвал их отношения, нанесенная рана оказалась слишком глубокой. Фиона пыталась спрятаться от всего белого света, надеясь залечить свои раны — и старые, открывшиеся вновь, и новые, причинявшие особенную боль. Она и сама не ожидала, что будет страдать так сильно.

Фиона боялась, что окажется просто не в состоянии находиться с Джоном в одной комнате во время совещания. В то утро, когда оно было назначено, она подняла было трубку, чтобы сказаться больной, но потом неожиданно передумала. Эдриен прав. Она должна присутствовать на этом совещании. Хотя бы ради того, чтобы окончательно не утратить уважение к себе и чувство собственного достоинства. Но — что было хуже всего — Фиона поняла, что очень хочет увидеть Джона.

И она увидела его. Джон Андерсон быстро вошел в кабинет, где было назначено совещание. Он выглядел отлично — загорелый, спортивный и подтянутый. На нем были темно-синий костюм с тонкую полоску, белая рубашка и один из его любимых галстуков от «Гермеса» — синий в мелкую красную точечку. Из кармана торчал белый платок. Джон выглядел на миллион долларов. А Фиона чувствовала себя на десять центов.

Но всем, кто наблюдал за ней на этом совещании, она казалась такой, как всегда — спокойной и элегантной, сосредоточенной на деле, которое она умела делать лучше всех. Фиона взяла себя в руки, она была безукоризненно вежливой и деловитой, обращаясь к Джону, и никто не знал, чего стоило ей это совещание и короткая встреча один на один с Джоном в коридоре, вовремя которой они перебросились парой слов.

— Ты отлично выглядишь, Фиона, — вежливо сказал ей Джон.

Взглянув на него внимательно, Фиона вдруг почти физически почувствовала, что этот человек окружил себя защитной стеной. В глазах его застыло ледяное выражение. Перед Фионой стоял мужчина, который ни за что не согласится пустить ее обратно в свою жизнь. Никто из наблюдавших за ними со стороны ни за что не догадался бы, что эти люди были еще недавно женаты и оба умирали от страсти. Да, именно оба! Они старались изо всех сил казаться деловыми людьми, обсуждающими бизнес, но Джон не мог не отметить про себя, как похудела Фиона и как поблекло ее лицо. На ней было узкое черное платье от Ямамото, еще сильнее подчеркивающее ее худобу. Черты лица Фионы обострились.

— Тебе удалось выбраться куда-нибудь летом? — спросил Джон, хотя мог бы понять по ее виду, что Фиона нигде не отдыхала, разве что пряталась весь купальный сезон где-нибудь под скалой, и теперь кожа ее казалась почти прозрачной.

— Я работала над нашей рекламной кампанией, — с отсутствующим видом сообщила ему Фиона. — К тому же в августе мы обычно сдаем рождественский номер. В общем, у меня было много работы.

На самом деле с тех пор, как Джон бросил ее, Фиона не могла сосредоточиться на работе, тем более на креативной ее области. За несколько месяцев ей не пришло в голову ни одной стоящей идеи.

— Как твои дети?

— Замечательно. Хилари на третьем курсе, а Кортни отправилась проходить второй курс за границей. Она во Флоренции. Собираюсь поехать навестить ее, как только смогу выбраться.

Они говорили, как двое добрых друзей, » давно не видевших друг друга, а вовсе не как два близких человека, еще недавно влюбленные друг в друга. Джон полностью вычеркнул Фиону из своей жизни. Постояв рядом еще несколько секунд и обменявшись какими-то незначительными репликами, они разошлись в разные стороны.

Эдриен, внимательно наблюдавший за этой сценой, тихо спросил Фиону несколько минут спустя, когда они вместе выходили из кабинета:

— Ну, и как это было?

— О чем это ты? — Фиона изобразила непонимание.

— Я видел, что ты разговаривала с Джоном.

— Все было замечательно, — быстро ответила Фиона, поворачиваясь к нему спиной, чтобы ответить на чей-то вопрос. Потом она весь день старательно избегала Эдриена с его вопросами. Всякий раз, когда он заходил в кабинет, Фиона делала вид, что обсуждает что-то важное по телефону. Она не могла сейчас говорить о Джоне ни с кем. Даже с Эдриеном. Фиона была в отчаянии.

Ей понадобился месяц, чтобы принять еще одно важное для себя решение. За этот месяц она окончательно убедилась, что не справляется» не только со своей жизнью, но и с работой.

В редакции происходило все больше неожиданных срывов. Четко отлаженный когда-то механизм давал сбои без ее внимательного и жесткого руководства. Фиона держалась из последних сил, каждый рабочий день стоил ей неимоверных усилий. Теперь у нее не было даже сэра Уинстона, храпевшего рядом по ночам. Она была одна, совсем одна. И веселая, сумасшедшая жизнь, полная интересных встреч и всяческих милых происшествий, больше не привлекала Фиону Монаган. Она с трудом заставляла себя вставать по утрам и отправляться на работу, но еще тяжелее было возвращаться в пустой дом.