Вторая мировая война - [5]

Правительство Невилла Чемберлена, как и большинство британцев, было пока еще готово сосуществовать с перевооруженной и возрожденной Германией. Многие консервативно настроенные политики даже видели в нацистах оплот борьбы против большевизма. Чемберлен, бывший лорд-мэр Бирмингема, человек старомодных взглядов, совершил большую ошибку, считая, что другие политики разделяют его взгляды и так же, как и он, испытывают чувство ужаса перед возможностью начала войны. Он был очень хорошим министром финансов, но абсолютно не разбирался в вопросах внешней политики и обороны. Весь его внешний вид – старомодная одежда, усы времен короля Эдуарда VII, тросточка – указывал на то, что он был абсолютно неспособен противостоять наглости и жестокости нацистов.

Другие политики, даже симпатизировавшие левым силам, также с неохотой относились к попыткам противостоять гитлеровскому режиму, считая, что с Германией поступили крайне несправедливо на Парижской мирной конференции, где был подписан Версальский договор. Они также находили справедливым желание Гитлера вернуть в лоно рейха все немецкие общины по соседству, в частности, немцев, проживающих в Судетской области Чехословакии. Англию и Францию больше всего приводила в ужас мысль о возможности еще одной войны в Европе. Позволить нацистской Германии аннексировать Австрию в марте 1938 г. казалось невысокой ценой, которую они были готовы заплатить за сохранение мира в Европе. Безусловно, учитывался и тот факт, что в 1918 г. большинство австрийцев проголосовало за Anschluss («аншлюс») – союз с Германией, а двадцатью годами позже приветствовало захват страны нацистами. Поэтому заявления, сделанные австрийцами по окончании войны, что их страна стала первой жертвой Гитлера, являются абсолютно фальшивыми.

Затем, в октябре, Гитлер решил вторгнуться в Чехословакию. Время было выбрано таким образом, чтобы дать возможность немецким бауэрам собрать урожай, поскольку нацистские министры опасались продовольственного кризиса в стране. Но, к разочарованию Гитлера, Чемберлен и его французский коллега Эдуар Даладье во время переговоров, проходивших в сентябре в Мюнхене, сами предложили ему Судетскую область в надежде сохранить мир. Это лишило Гитлера задуманной им войны, но в конечном итоге позволило завладеть всей Чехословакией без единого выстрела. Чемберлен также совершил фундаментальную ошибку, отказавшись провести консультации со Сталиным.

Это определенным образом повлияло на решение советского диктатора в августе следующего года заключить с нацистской Германией пакт о ненападении. Чемберлен самоуверенно полагал, что только он сможет убедить Гитлера в том, что хорошие взаимоотношения с западными союзниками были бы в его собственных интересах. Эту же ошибку позднее повторил Франклин Делано Рузвельт в отношении Сталина.

Некоторые историки полагают, что если бы Англия и Франция были готовы воевать осенью 1938 г., то события развивались бы совсем иначе. С немецкой точки зрения это было бы вполне вероятно. Но факт остается фактом: ни британский, ни французский народы не были психологически готовы к войне, в основном потому, что были дезинформированы политиками, дипломатами и прессой. Любой, кто пытался предупредить о планах Гитлера – например, Уинстон Черчилль – считался поджигателем войны.

Только в ноябре 1938 г. у всех открылись глаза на подлинную сущность гитлеровского режима. После того как в Париже молодой польский еврей застрелил сотрудника немецкого посольства, нацистские штурмовики устроили погром, вошедший в историю под названием Kristallnacht («Хрустальная ночь»), названный так из-за разбитых в ту ночь витрин еврейских магазинов. По мере того как осенью грозные тучи войны стали сгущаться над Чехословакией, внутри нацистской партии росла «энергетика насилия». Вот она и выплеснулась на улицы Германии.

Штурмовики поджигали синагоги, избивали и убивали евреев, били витрины еврейских магазинов. Даже Геринг был вынужден пожаловаться, что Германии придется тратить теперь валюту на замену витрин по всей стране, так как витринные стекла поставлялись из Бельгии. Многие обыватели были глубоко шокированы происходящим, но нацистская политика изоляции евреев постепенно приучила большинство немцев относиться безразлично к судьбе своих еврейских сограждан. К тому же многие впоследствии поддались искушению легкой наживы от награбленного имущества, экспроприированных квартир и «ариизации» еврейских предприятий. Нацисты были невероятно находчивы в изобретении различных способов втягивания сограждан в свои преступления.

Захват Гитлером оставшейся территории Чехословакии в марте 1939 г., это вопиющее нарушение Мюнхенского договора, реально продемонстрировал, что все его заявления о попытке Германии всего лишь вернуть этнических немцев в лоно рейха были не более чем предлогом для расширения своей территории. Возмущение в Британии заставило Чемберлена предложить Польше гарантии безопасности в качестве предупреждения Гитлеру против дальнейшей экспансии.

Гитлер позже жаловался, что ему помешали начать войну в 1938 г., потому что «Англия и Франция приняли все мои требования в Мюнхене». Весной 1939 г. он так объяснял свой воинственный зуд в беседе с министром иностранных дел Румынии: «Мне сейчас пятьдесят лет. Я, пожалуй, начал бы войну сейчас, а не тогда, когда мне будет уже пятьдесят пять или шестьдесят».