Всякая тварь - [3]
Но это все будет потом. А пока бабушка поет татарские и молдавские колыбельные внуку, Эдик с Милочкой в обнимку высчитывают погрешность эксперимента, брошенный в ванной журнал «Юный химик» лежит, раскрытый на статье про свойства кислот, а многочисленные цветы в двухкомнатной хрущевке безмолвно корчатся в агонии – Руслан полил их уксусной эссенцией.
На следующий день Эдуард понял, что его ребенок – воплощенное зло. Лучшие экземпляры коллекции цветов погибли, а из детского сада позвонили голосом, не предвещавшим хорошего. Оттуда звонили и раньше – когда «случайно» сработал огнетушитель, когда в компоте нашли кукольные глаза в количестве семи штук – больше выковырять Руслан не успел, – но в этот раз голос заведующей был мрачен, как советский текстиль.
– Из детского сада нам придется его забрать, – сказала Милочка и задумчиво поглядела на отпрыска.
– Забрать? Да с ним же в одной квартире находиться страшно! – Эдик закурил прямо на кухне, чего никогда себе не позволял.
– Ну что ты куришь при ребенке?
– Ничего, пусть привыкает, ему еще в аду серой дышать! Как можно было додуматься до таких игр?
– Все дети играют в доктора, ну не кричи, он не специально.
– Он не специально засунул девочке в… в… туда еловую шишку?
– Эдик, шайтан тебя забери, – взорвалась Камилла, – хватит орать! Шишку он засунул? А что он должен был засунуть ей в шестилетнем возрасте? Это все твоя порода! Выпороть, да и все!
– Так, я все поняла – Раиса Рашидовна втиснулась в крохотную кухню и оглядела супругов с непроницаемым выражением лица. – Иди-ка сюда, Русланчик.
Подперев собой дверь, в которую с ревом колотился «змееныш», теща утерла пот и деловым тоном сказала:
– Эдик, выпустишь его, когда песня про козу и грозу закончится. Я пошла к родителям девочки, я знаю, где они живут. «Букет Молдавии» мне дай из шкафа, конину вяленую, которую сестра прислала. Я позвоню в министерство, чтобы его у нас на год раньше в школу взяли. И прекратите орать, от шишки еще никто не забеременел.
Через месяц пакостный внучок уже был посреди молдавского щедрого и равнодушного лета. А через два его госпитализировали в кожно-венерический диспансер. И опять во всем был виноват животный мир: в кишиневский двор забрел котеночек. Дети принялись котеночка гладить и тискать. Котеночек издох – не иначе, как от счастья, а дети поголовно заразились стригущим лишаем.
– В таком возрасте загреметь в КВД?! – возмутился папа Эдик, положив трубку. – Что из него вырастет к восемнадцати годам???
– Да уже понятно что. – Камилла хихикнула и развернулась на каблуках. Они с Эдиком шли в кино.
Руслан рос ребенком тихим. Очень тихим. Вид у него был чахлый и благообразный. «Ты, такой интеллигентный мальчик, поджег кошку!» – вопил сосед по дому. Кошка соседа тем временем ловко отбивала лапой летящие в нее горящие спички, уходить никуда не собиралась и в целом имела надлежащий персидской кошке вид – равнодушно-брезгливый.
Лучшим товарищем для игр бабушка сочла двоюродного брата Руслана – крупного и туповатого Ильяса. Ильяс действительно подходил для игр идеально. Время от времени Русланчик подавал в пространство идею. К примеру, о том, как будет здорово расписать школьный коридор свастиками или подложить в работающую духовку аэрозольный баллончик, ну и дрожжи в унитазе – тоже эффектная штука, что ни говори. Как только он понимал, что Ильяс загорелся идеей, то лицемерно говорил: «Ой, ну это все-таки плохо, так нельзя, мы же юные ленинцы!» Но Ильяса было уже не остановить. Он расписывал стены, взрывал духовку и устраивал сантехнические катастрофы. Естественно, его ловили, он валил все на Руслана, как идеолога маленькой ОПГ. Тот же с невинным видом заявлял: «Я его предупреждал, я отговаривал, я говорил, что октябрята не должны выливать марганцовку на директора овощного магазина!» Ильяс обижался смертельно, но ненадолго: из всех видов памяти ему была доступна лишь оперативная. Так золотая рыбка в аквариуме забывает то, что она видела, сделав круг.
Много позже добряк Ильяс, отрывавший от пола сто пятьдесят левой, уедет к родне в Казань. В 94-м его, как заведено, увезут из дома родственники невесты, которую выбрали ему родители и которую он полюбит уже после свадьбы, – маленькая золотая рыбка сделает круг, и он забудет всех остальных девушек. У него родится крупный большеголовый сын, которого будут бить в школе. Он будет стесняться дать сдачи, потому что сильнее и занимается спортом. И потому что папе бы не понравилось, что он дерется, хотя дядя Руслан говорит, что драться надо. Ильяс погибнет под Гудермесом в декабре 95-го.
Но сейчас им по восемь лет, черная коза на соседском хуторе будет жить вечно, желтоволосая Светка из второго подъезда – настоящий пацан, ей можно доверить украденные из типографии снимки Зои Космодемьянской после допроса, бабушка Руслана ушла на пенсию и чаще готовит чак-чак. Орехи висят низко, у дебила Юрки всегда можно выменять марки на какую-нибудь ерунду.
Вот только любовь Руслана к чтению постоянно портила жизнь окружающим. Журнал «Наука и религия» стал причиной угрозы исключения из октябрят. На экзальтированную детскую душу огромное впечатление произвела статья о человеческих жертвоприношениях, и Руслан приступил к инсценировке сюжета. Естественно, христианские младенцы были недоступны по техническим причинам (их просто никто не давал «на поиграть», люди вообще злы и жадны), и Руслан наловил голубей. Жирные летучие крысы с легкостью отлавливались нехитрой ловушкой, сделанной из деревянного ящика, дощечки, веревки и крошек. Голубей ему было не жалко: в стенгазете детской поликлиники было написано, что голуби разносят заразу.
Сегодня опять стал актуальным жанр врачебной прозы. Той самой, основы которой заложили Булгаков и Вересаев. Оказалось, что проблемы, которые стояли перед их героями, практически не изменились – изменилось общество, медицина ушла далеко вперед, но людская природа осталась прежней. А именно с человеческой сущностью работают медики.Врачебное сообщество довольно закрытое. Такова природа профессии, так исторически сложилось. Именно эта закрытость рождает мифы и стереотипы – о цинизме врачей, о том, что медики понимают человека как сложную ненадёжную машину..
Уже полвека каждое поколение торжественно именуется потерянным. Новая книга Алмата Малатова, смешными и грустными записями которого ежедневно зачитываются тысячи пользователей русского Интернета, посвящена нынешним тридцатилетним. Первому поколению, которое можно смело назвать поколением найденным...
В романе-комедии «Золотая струя» описывается удивительная жизненная ситуация, в которой оказался бывший сверловщик с многолетним стажем Толя Сидоров, уволенный с родного завода за ненадобностью.Неожиданно бывший рабочий обнаружил в себе талант «уринального» художника, работы которого обрели феноменальную популярность.Уникальный дар позволил безработному Сидорову избежать нищеты. «Почему когда я на заводе занимался нужным, полезным делом, я получал копейки, а сейчас занимаюсь какой-то фигнёй и гребу деньги лопатой?», – задается он вопросом.И всё бы хорошо, бизнес шел в гору.
Каждый прожитый и записанный день – это часть единого повествования. И в то же время каждый день может стать вполне законченным, независимым «текстом», самостоятельным произведением. Две повести и пьеса объединяет тема провинции, с которой связана жизнь автора. Объединяет их любовь – к ребенку, к своей родине, хотя есть на свете красивые чужие страны, которые тоже надо понимать и любить, а не отрицать. Пьеса «Я из провинции» вошла в «длинный список» в Конкурсе современной драматургии им. В. Розова «В поисках нового героя» (2013 г.).
Художник-реставратор Челищев восстанавливает старинную икону Богородицы. И вдруг, закончив работу, он замечает, что внутренне изменился до неузнаваемости, стал другим. Материальные интересы отошли на второй план, интуиция обострилась до предела. И главное, за долгое время, проведенное рядом с иконой, на него снизошла удивительная способность находить и уничтожать источники зла, готовые погубить Россию и ее президента…
О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.
Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.
В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.