Вся ваша ненависть - [47]
Папа закрывает уши Секани, потому что каждое ругательство, которое он услышит, равняется доллару в его копилке, и шипит:
– Вот дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Этот долбо…
– Настучал, – говорит Сэвен.
– В прямом эфире, – добавляю я.
А папа продолжает повторять:
– Дерьмо, дерьмо, дерьмо…
– Как вы считаете, объявленный мэром комендантский час поможет предупредить подобные ситуации в будущем? – спрашивает у мистера Льюиса репортерша.
Я смотрю на папу.
– Какой еще комендантский час?
Он убирает руки с ушей Секани.
– Любое предприятие в Садовом Перевале должно закрываться до девяти вечера. А после десяти на улицах не должно быть ни души. Отбой, как в тюрьме.
– Значит, вечером ты будешь дома, пап? – спрашивает Секани.
Папа улыбается и прижимает его к себе.
– Да, приятель. Если сделаешь домашку, покажу тебе пару финтов в «Мэддене»[75].
Репортерша заканчивает интервью. Папа дожидается, пока они с оператором уйдут, и подходит к мистеру Льюису.
– Вы совсем из ума выжили? – спрашивает он.
– Это еще почему? Потому что сказал правду? – возмущается мистер Льюис.
– Нельзя, черт подери, вот так стучать в прямом эфире. Вы же понимаете, что подписали себе смертный приговор?
– А я эту шпану не боюсь! – восклицает мистер Льюис так, чтобы все слышали. – А сам-то что? Боишься?
– Нет, но я знаю правила игры.
– Я слишком стар для ваших игр. И тебе пора повзрослеть.
– Мистер Льюис, послушайте…
– Нет уж, это ты послушай, мальчик. Я воевал, потом вернулся и пережил еще одну войну здесь. Видишь? – Он приподнимает одну штанину – под ней клетчатый носок натянут на протез. – Потерял ее на войне. А это получил здесь. – Он закатывает рубашку до самых подмышек. От его отечного живота к спине тянется тонкий розовый шрам. – Белые пацаны порезали меня, когда я попил из их фонтанчика. – Он опускает рубашку. – Я сталкивался с проблемами и посерьезнее, чем этот Кинг. Ничего он мне не сделает. А если вдруг прикончит и я умру за правду – так тому и быть.
– Вы не понимаете, – вздыхает папа.
– Все я понимаю. И тебя насквозь вижу. Ходишь тут, бродишь, рассказываешь, что больше не бандит, что пытаешься что-то изменить, но до сих пор веришь во все эти бредовые правила вроде «не стучи». И детей своих тому же учишь, да? Кинг до сих пор держит твою жопу в узде, а ты слишком тупой, чтобы это понять.
– Тупой? Вы называете меня тупым, после того как настучали на гангстеров в прямом эфире?
Нас бросает в пот от знакомого звука сирен: бип-бип.
О боже.
По улице едет патрульная машина со сверкающими мигалками. Она останавливается рядом с папой и мистером Льюисом. Выходят два полицейских – чернокожий и белый. Их руки медленно тянутся к пистолетам.
Нет, нет, нет.
– У нас тут какие-то проблемы? – спрашивает чернокожий, глядя папе в лицо. Он тоже лысый, как папа, но старше, выше, крупнее.
– Нет, сэр, – отвечает папа.
Он вытащил руки из карманов джинсов и держит их на виду.
– Вы уверены? – спрашивает белый коп. Он выглядит моложе чернокожего. – Нам вот так не показалось.
– Мы просто беседовали, офицеры, – говорит мистер Льюис гораздо тише, чем пару минут назад. Он и сам держит руки на виду. Наверное, в детстве с ним тоже проводили беседы родители.
– А мне показалось, что этот молодой человек вас беспокоил, сэр, – говорит чернокожий, по-прежнему глядя на папу.
До сих пор он даже не взглянул в сторону мистера Льюиса. Может, потому что мистер Льюис не в футболке N.W.A[76], не в широких штанах и не в надетой задом наперед кепке, а может, потому что руки у него не забиты татуировками.
– У вас есть с собой удостоверение? – спрашивает папу чернокожий коп.
– Сэр, я уже собирался вернуться в свой магазин…
– Я спросил: у вас есть удостоверение?
У меня дрожат руки. Завтрак, обед и все остальное бурлят у меня в животе, готовые подскочить к горлу. Копы отнимут у меня папу.
– Что происходит?
Я поворачиваюсь. Тим, племянник мистера Рубена, подходит к нам. По другую сторону улицы начинает подтягиваться народ.
– Я достаю удостоверение, – говорит папа. – Оно в заднем кармане. Хорошо?
– Пап… – зову я.
Папа не сводит глаз с полицейского.
– Так, дети, идите в магазин, ладно? Все в порядке.
Но мы не идем.
Папина рука медленно тянется к заднему карману; я смотрю то на его руки, то на руки копов – слежу, не тянутся ли они к пистолетам.
Папа достает свой бумажник – кожаный, с инициалами, который я подарила ему на День отца, – и показывает его копам.
– Вот… Мое удостоверение внутри.
Его голос еще никогда не звучал так растерянно.
Чернокожий полицейский берет у папы бумажник и открывает его.
– О, – произносит он. – Мэверик Картер.
Они с напарником обмениваются взглядами. Потом оба смотрят на меня. У меня замирает сердце.
Они понимают, что я свидетель.
Должно быть, у них есть мое досье с именами родителей. А может, просто проболтались детективы, и теперь весь участок знает наши имена… Или они как-то узнали их от дяди Карлоса… В общем, я не знаю, как это случилось, но это случилось. И если что-то произойдет с папой…
Чернокожий полицейский переводит на него взгляд.
– На землю, руки за спину.
– Но…
– На землю, лицом вниз! – орет он. – Сейчас же!
Папа смотрит на нас. Он молча извиняется за то, что нам приходится это видеть.
Шестнадцатилетняя Бри Джексон – дочь легенды андеграундного хип-хопа, который прославился уже после смерти. Бри хочет пойти по стопам отца и стать одним из величайших рэперов всех времен. Но для начала – хотя бы выиграть свой первый батл. А это непросто, когда в школе все считают тебя хулиганкой, а дома ждет пустой холодильник. Разочарование и гнев Бри изливает в своей первой песне, которая вскоре становится вирусной… Творчество – единственная надежда Бри на хорошую жизнь, однако слава приносит ей совсем не то, чего она ожидала.
Маша живёт в необычном месте: внутри старой водонапорной башни возле железнодорожной станции Хотьково (Московская область). А еще она пишет истории, которые собраны здесь. Эта книга – взгляд на Россию из окошка водонапорной башни, откуда видны персонажи, знакомые разве что опытным экзорцистам. Жизнь в этой башне – не сказка, а ежедневный подвиг, потому что там нет электричества и работать приходится при свете керосиновой лампы, винтовая лестница проржавела, повсюду сквозняки… И вместе с Машей в этой башне живет мужчина по имени Магаюр.
Эта странная, на грани безумия, история, рассказанная современной нидерландской писательницей Мариет Мейстер (р. 1958), есть, в сущности, не что иное, как трогательная и щемящая повесть о первой любви.
В этом романе рассказывается о жизни двух семей из Северной Каролины на протяжении более двадцати лет. Одна из героинь — мать-одиночка, другая растит троих дочерей и вынуждена ради их благополучия уйти от ненадежного, но любимого мужа к надежному, но нелюбимому. Детей мы видим сначала маленькими, потом — школьниками, которые на себе испытывают трудности, подстерегающие цветных детей в старшей школе, где основная масса учащихся — белые. Но и став взрослыми, они продолжают разбираться с травмами, полученными в детстве.
Страшная, исполненная мистики история убийцы… Но зла не бывает без добра. И даже во тьме обитает свет. Содержит нецензурную брань.
Роман, написанный поэтом. Это многоплановое повествование, сочетающее фантастический сюжет, философский поиск, лирическую стихию и языковую игру. Для всех, кто любит слово, стиль, мысль. Содержит нецензурную брань.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.