Вся правда о либералах. Как я стал русским патриотом - [80]
А ведь Вил Мирзоянов, химик, причастный к созданию всесокрушающей отравы, вероятность выздоровления людей, подвергшихся её воздействию, исключал напрочь. Вот что он говорил в интервью «Новой газете»: «Если доза меньше 0,01 мг на килограмм вашего веса, то вы будете мучиться, не сразу умрёте. Если ещё меньше, то можете даже прожить несколько лет, но необратимые изменения и осложнения всё равно приведут к смерти.
«Новичок» поражает нервную систему. Необратимо нарушается функция энзимов, белковых групп, которые передают нервные сигналы. Если сразу же не ввести антидот, например тот же атропин, то человек может умереть очень быстро. Но даже своевременный антидот не даёт полного восстановления функций».
А вот ничего подобного. Отравленные пришли в себя и, по заверению дочери, никаких необратимых последствий присутствие отравляющего вещества в организме не имело. Никто мучиться в течение нескольких лет, после которых смерть всё равно неизбежна, похоже, даже не собирается.
На этом история, однако, не заканчивается. Чудесным образом воскресшие после обработки химическим препаратом, призванным, по идее, уничтожать гигантские массивы живой силы противника на поле боя, теперь готовятся перебраться в Америку. Неужели подданные Её Величества не способны предоставить Скрипалям необходимую защиту от недоубившего их русского диктатора и им необходимо теперь более надёжное убежище на другом континенте, до которого руки злодея не дотянутся? Уже появляется информация о том, что подвергшиеся воздействию гибельной химии жертвы могут получить новые документы, а там, глядишь, дело дойдёт и до смены внешности.
Вообще, конечно, о логике тех, кто верит в этот чудовищный бред и распространяет его, — а я думаю, что Тереза Мэй и Борис Джонсон были искренне убеждены в непогрешимости собственной версии, — говорить даже неудобно. На безобразные изъяны в истории с отравлением всё более настойчиво указывают даже западные журналисты, политики и эксперты. Особенно сейчас — после уму непостижимого, немыслимого и абсолютно анекдотичного воскрешения.
Когда появились сообщения о том, что в себя пришла Юлия, это ещё можно было воспринимать как маловажное в картине отравления обстоятельство: дескать, её задело по касательной и она получила незначительную дозу вещества. Но отец, служивший главной целью злоумышленников, просто не мог оправиться. Это противоречит всему, что известно о характере действия боевых отравляющих материалов, которые, давайте здесь на минуточку остановимся, являются всесокрушающим оружием с более чем столетней историей.
Факт отравления имел место, а значит, как утверждали не только Вил Мирзоянов, но и другие эксперты, ни о каких вариантах, связанных с полным исцелением, не шло даже и речи. Поначалу высказывались предположения, что Скрипали уже фактически мертвы и жизнь в телах поддерживается искусственным образом. Потом говорили, что они могут очнуться, но должны будут оставаться навечно прикованными к постели и находиться в таком состоянии под неусыпным наблюдением врачей. Сейчас речь о том, что «никаких непоправимых последствий» и последующей, довольно скорой, судя по хлопотам американцев, собирающихся переправить отравленных к себе, выписке.
История выглядит сейчас не просто дурацкой и смехотворной, но ещё и потерявшей всякую фактологическую основу. Из неё выпал главный сюжетообразующий элемент, а именно боевое отравляющее вещество. Если бы Скрипали были отравлены чем-то таким, то последствия точно были бы иными.
Объяснить рациональные причины отправки семейства в США тоже непросто. Такая страна, как Британия, с её легендарной разведкой вполне может обеспечить безопасность собственных граждан. Она в состоянии дать преследуемым новые документы и помочь сменить внешность, если в этом есть необходимость. Тут дело явно в чём-то другом. Похоже, найден элегантный способ избавиться от Скрипалей как от темы, которая будет постоянно порождать неудобные вопросы. Если ответственность за них на себя возьмут американцы, то и вопросы можно будет переадресовывать им же. Ответов, конечно же, не последует, но главные фигуранты скандала смогут хотя бы отчасти вывести себя из-под удара. Не знаю, верно ли это предположение, но никаких иных версий у меня пока не возникает.
Ну а выздоровевшим надо пожелать не попадать больше никогда в такие переделки и прожить как можно дольше.
Стилистические несоответствия в деле Скрипаля
Все многообразие высказываний на тему отравления Скрипаля сводилось к отрицанию возможности того, что покушение было организовано Россией.
Аргументы известны, понятны и очень убедительны. Однако я ждал другого мнения, и оно себя высказало.
Его суть заключалась в утверждении права государства карать предателей — дескать, даже если это и мы, то ничего постыдного и страшного в этом нет.
Действительно, с точки зрения здравого смысла убийство изменника кажется абсурдом. Провоцировать предсказуемый на 100 % кризис во взаимоотношениях с Западом, в котором Москва выступает стороной, нарушившей гласные и негласные договоры, — это как-то совсем выбивается из стилистики нынешнего руководства России, которое всегда старается выглядеть стороной лишь отвечающей (и действия эти юридически и нравственно оправданны), но никак не атакующей.
«Бабицкий, Кавказский пленник, на очередной войне русских против чеченского народа. Попав в застенки российских чекистов, Андрей частично соприкоснулся с тем, через что проходят заложники чеченцы в этих тюрьмах. Те немногие, которые вышли оттуда живыми, их всего один процент. Большинство умерли под страшными пытками. И, что творят, до сих пор, с теми десятками тысяч заключенных, в российских тюрьмах известно только одному Аллаху».Данилбек Элиханов(Юсуф Ибрагим) Кавказ ЦентрИз репортажа Бабицкого:«Надо сказать, что чеченцы перерезают горло солдатам не потому, что они садисты и испытывают склонность к какому-то особо жестокому отношению к солдатам, но просто таким образом они пытаются сделать войну более выпуклой, зримой, яркой, достучаться до общественного мнения, объяснить, что действительно идет война, война страшная, жестокая…».
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».