Вся правда и ложь обо мне - [40]

А потом я проезжаю мимо, и все они остаются позади.

Хочется выйти из автобуса на следующей остановке и бегом вернуться к ним.

ТОГДА ПОЛИЦИЯ ТЕБЯ АРЕСТУЕТ.

Знаю, но все равно хочу вернуться.

ТЫ ЖЕ ПРЕСТУПНИЦА. ЗНАЕШЬ, КАКИЕ В БРАЗИЛИИ ТЮРЬМЫ?

Нет. А ты?

МОЖЕТ, ВЫЯСНИМ? НУ КАК, ХОЧЕШЬ?

Затаив дыхание, пытаюсь представить себе эту картину. Пусть меня опекают и относятся как к ребенку, судебная система Бразилии наверняка сочтет меня взрослой, способной отвечать за свои насильственные действия.

Нет, говорю я Бэлле. Нет, давай не будем.

Ставлю сумку на колени и роюсь в ней. По-моему, я собрала все, что понадобится в бегах. Тут и одежда, и зубная щетка, и мой паспорт, и целая куча денег – по моим представлениям. И даже кредитка без пин-кода. И письмо от зануды мистера Вокса, который знает обо мне гораздо больше, чем я сама. Мне некуда идти и не с кем перемолвиться словом. Здесь у меня нет друзей. Все бы отдала, лишь бы рядом была Лили. И Джек.

Мне остается лишь спрятаться где-нибудь и попытаться установить, кто мои настоящие родители, чтобы они объяснили мне, кто я на самом деле. Я твердо намерена посмотреть в глаза женщине, которая родила меня, и сказать – это ничего, что она отдала меня, ведь наверняка не без причины, по крайней мере, она честно призналась, что не сможет обеспечить меня. Она хотя бы никогда не врала мне. И хочет меня вернуть.

А потом, после этого, я охотно сдамся в руки полиции.

Или не сдамся?

Не хочу в бразильскую тюрьму.

Я дала номер своего мобильника Кристиану. Надеюсь, он позвонит. Включаю телефон и убираю звук полностью. Пока что игнорирую все голосовые сообщения и просматриваю эсэмэски. Их здесь тучи – от родителей, само собой, их я не читаю. А еще – от Лили, Джека, Молли и даже от Тессы. Но от Кристиана – ничего.

Убедившись, что он не звонил и не писал мне, отключаю мобильник. Даже если его отследят до этого места, все равно не поймут, что я сидела в автобусе, когда включала его, и не узнают, куда я направилась.

По лицу текут слезы, я вытираю их тыльной стороной ладони и вижу, что она испачкана зеленым и черным гримом. Вид у меня тот еще, наверное, но ведь это зомби-апокалипсис, вот я и выгляжу ходячим мертвецом, и кому какое дело, если так задумано. Сижу в автобусе, смотрю в окно, прислушиваюсь к торопливому стуку сердца и ничего не вижу, пока автобус не останавливается и все пассажиры не выходят из него. И я тоже выхожу.

Я на тротуаре под жарким солнцем, в каком-то пригороде Рио. Воздух неподвижен, ни ветерка, вокруг ничего не происходит. Понятия не имею, где я. Все, кто приехал со мной в одном автобусе, уже разошлись.

Все, что я о себе думала раньше, улетучилось.

Каждая моя частица – ложь.

Меня должна бы захлестнуть буря эмоций, но я словно онемела.

Вокруг почти ничего нет. Неподалеку торчат краны. Здания большие, похожи на склады, нет ни кафе, ни домов, ни людей. Я иду куда глаза глядят.

Иду и иду, очень хочу воды и какую-нибудь панамку, чтобы не хватил солнечный удар. Следуя указателям, судя по виду – для туристов, спустя долгое время выхожу на широкую улицу, по которой в обе стороны мчатся автомобили и автобусы. На этой улице есть и банки, и другие здания, и все они выглядят пустыми и заброшенными. Из пешеходов здесь одна я, ужасно усталая, измученная жарой и жаждой, как никогда в жизни.

Чувствую себя персонажем компьютерной игры: цель квеста известна (найти моих настоящих родителей), а как пройти этот уровень – нет. Иногда перед глазами плывет туман, и я твержу себе, что надо лишь нажать на правильно выбранный участок стены или тротуара, и тогда откроется новый уровень, а я окажусь ближе к цели, но потом пробую, и ничего не выходит, потому что я самая обычная девчонка и здесь не игра, а реальность.

Стараюсь отвлечь себя от таких мыслей. Сейчас не время слетать с катушек. Некогда озираться в поисках магического решения, которое могло сработать во сне. Все это для меня сейчас – непозволительная роскошь. Надо сосредоточиться и найти способ перехода к следующему этапу моей жизни.

Продолжаю путь, стараюсь идти как полагается. Ставить одну ногу впереди другой. Я – часть этого города, людей вокруг прибавилось, а вот и магазин, он открыт. Покупаю огромную бутылку воды и залпом выпиваю ее. Покупаю маленький тюбик солнцезащитного крема и размазываю его по порозовевшим рукам, ногам и лицу.

Теперь мне надо в туалет. Нигде поблизости нет ни кафе, ни, насколько я вижу, общественных туалетов. А желание облегчиться становится таким настойчивым, что я уже думаю, не свернуть ли за ближайший угол и не сделать ли свои дела прямо там.

Через дорогу – сквер в окружении высотных зданий, в дальнем конце сквера виден какой-то билетный киоск. На нем изображения лодок, поэтому я направляюсь к нему. Если там продают билеты на какой-нибудь паром, на нем, наверное, есть туалет. По-английски спрашиваю билет на следующий рейс, женщина в киоске непонимающе хмурится. Кажется, она спрашивает, какой рейс мне нужен, куда я еду, а я стараюсь втолковать, что мне все равно куда, лишь бы побыстрее.

Она дает мне пластиковый билет размером с кредитку, я просовываю в окошечко крупную купюру. Женщина вздыхает, отсчитывает мне большую сдачу и указывает на какой-то турникет слева от меня.