Встречные огни - [43]
Г е н р и э т т а. Мумочки вы мои! Как вы могли даже подумать!
И с а а к М е н д е л е в и ч. Не пущу!
Р о з а Б о р и с о в н а. Исаак, тебе нельзя волноваться!
И с а а к М е н д е л е в и ч. Роза, спрячь свои шипы и… не шипи!
Г е н р и э т т а. Все равно я уйду. Что вы мне сделаете?
И с а а к М е н д е л е в и ч (оглядывается и, выхватив шкатулку из рук Генриэтты, швыряет ее у выхода). Замурую! И вас и нас!
Шкатулка, упав, раскрывается. Из нее вываливаются золотые браслеты, кольца и другие ювелирные изделия.
«Сокровища погибшего корабля»! (Присмотревшись.) А почему здесь золотые зубы? Боже мой, сколько их! И целые челюсти! Может быть, ваш папаша был не ювелир, а стоматолог?
Долгая пауза.
Г е н р и э т т а (испуганно). Это я потом купила… недавно.
И с а а к М е н д е л е в и ч. А-а… (Печально качает головой.) Недавно!
Р о з а Б о р и с о в н а. Исаак, отпусти ее! Она забудет, что видела нас.
Г е н р и э т т а. Я уже забыла! Мумочки вы мои! Клянусь!
Р о з а Б о р и с о в н а. Исаак, она клянется! (Генриэтте.) Ступайте!
Г е н р и э т т а (схватив драгоценности). Ауфвидерзеен! (Чмокнув Розу Борисовну, убегает.)
И с а а к М е н д е л е в и ч (очнувшись). Что ты натворила!
Р о з а Б о р и с о в н а (растерянно). Сама не знаю… Я не могла больше видеть ее!
Возвращаются Б е р е ж н о й и М а р ы с я.
Б е р е ж н о й. Надо найти другое убежище. Оставаться здесь вам теперь опасно.
М а р ы с я. Пора идти. Галя ждет. Я провожу тебя и вернусь за ними.
Б е р е ж н о й. Я пойду сам. (Лерманам.) Спасибо вам за приют, за одежду. Не печальтесь, мы еще встретимся в нашем Киеве.
М а р ы с я. А если будешь летать над Белоруссией…
Б е р е ж н о й. Знаю, передам привет твоему Минску! Счастливо!
И с а а к М е н д е л е в и ч. Всего вам хорошего!
Бережной и Марыся уходят.
Р о з а Б о р и с о в н а. До свиданья, товарищ С.! (После паузы.) Исаак, почему ты молчишь?
И с а а к М е н д е л е в и ч. Я думаю.
Р о з а Б о р и с о в н а. В такую минуту? О чем ты можешь думать?
И с а а к М е н д е л е в и ч. Эх, Розочка… В разведку я б с тобой не пошел.
Р о з а Б о р и с о в н а. Она поклялась, что не выдаст!
И с а а к М е н д е л е в и ч. И ты ей поверила?
М а р ы с я (возвращается). Собирайтесь, друзья мои!
Р о з а Б о р и с о в н а. Тсс! Шаги! Может быть, товарищ С. Возвращается. (В темноту.) Товарищ С., это вы?
По стене запрыгал луч фонарика, послышался хриплый голос: «Товарищ? Я тебе покажу товарища, сука! Это полиция!»
Тревожно заревела сирена. Медленно приближающийся луч осветил пятящихся обитателей подвала.
З а т е м н е н и е.
Кабинет Бережного. Слышен сигнальный гудок селектора.
О к с а н а (с досадой). Что было дальше? Ты встретил свою Галину?
Ж е н с к и й г о л о с (в репродукторе). К вам инженер Мурашицкий!
Б е р е ж н о й (в микрофон). Пусть войдет! (Оксане.) Потом!
Входит З а х а р М у р а ш и ц к и й.
З а х а р. Простите, я не мог не прийти… Оксана, я понимаю твое состояние.
О к с а н а. Не надо, Захар!
З а х а р. Конечно! (Вздохнув.) Алексея не вернешь! (Бережному.) Степан Иванович, вы знаете, я очень уважаю Виталия, он человек талантливый, мы с ним даже стали друзьями. Именно поэтому я хотел бы уберечь его от новых неприятностей.
Б е р е ж н о й (хмуро). Да.
З а х а р. Двадцать пятого в Москве Государственная комиссия должна принимать самолет Виталия.
Б е р е ж н о й. Да. Дубль готов к приемке.
З а х а р. А если с другим летчиком случится такая же история?.. Нужно отложить! Категорически!
Б е р е ж н о й. Гм… отложить?
З а х а р. Из-за любой мелочи наш самолет теперь зарубят!
Б е р е ж н о й. Да. И что ж ты предлагаешь?
З а х а р. Виталию я желаю только добра. Сейчас необходимо вывести его из-под удара. Для этого… вы можете не послушать меня, но я б, на вашем месте, временно отстранил его от конструкторской работы.
О к с а н а. Но для Виталия такое отстранение — это смерть!
З а х а р. Прошу меня правильно понять.
Б е р е ж н о й. Кажется, я тебя правильно понял. (В микрофон.) Нина Ивановна! Немедленно отправьте телеграмму в Москву, министру! Текст: «Сдавать самолет будем двадцать пятого, соответствии с планом. Бережной» (Захару.) Все!
З а х а р. Простите. (Уходит.)
Цветущая аллея неподалеку от Зеленого театра. Большое предфестивальное гулянье. П а в л о проверяет микрофон. И г о р ь Д у д а р е н к о, в новенькой милицейской форме, помогает З о е нести кинокамеру.
З о я. Благодарю вас, Игорь! Вы настоящий мужчина.
И г о р ь. Всегда рад помочь. Одного не пойму: что вы снимаете?
З о я. У меня скрытая камера: направишь сюда, снимает туда. Выходит очень естественно…
П а в л о. Если вообще что-нибудь выходит! (В микрофон.) Сейчас, дорогие телезрители, мы с вами находимся на склонах Днепра, у входа в Зеленый театр. Через полчаса здесь начнется фестивальный концерт. По традиции его открывает молодежь.
Танец — «Вальс влюбленных».
И г о р ь (всматривается в даль). Кто это там? (Свистит.) Товарищ водитель, подойдите ко мне!
Слышен шум остановившейся автомашины. Появляется Т а н е ч к а.
Т а н е ч к а (радостно). Игорек!
И г о р ь (козырнув). Лейтенант милиции Игорь Дударенко. Ваш талончик. Придется уплатить штраф.
Путевые заметки украинского писателя Григория Плоткина раскрывают перед читателями неприглядную правду о так называемом «рае для евреев на земле». Автор показывает, в каких тяжелых условиях живут обманутые сионистскими лидерами сотни тысяч еврейских переселенцев, как по воле американского империализма израильская земля превращается в военный плацдарм для новых агрессивных авантюр.