Встречные огни - [42]
И с а а к М е н д е л е в и ч.
Р о з а Б о р и с о в н а.
И с а а к М е н д е л е в и ч.
Р о з а Б о р и с о в н а.
И с а а к М е н д е л е в и ч.
Р о з а Б о р и с о в н а.
И с а а к М е н д е л е в и ч и Р о з а Б о р и с о в н а (поют вместе).
Р о з а Б о р и с о в н а (примирительно). Иди уже наконец!
И с а а к М е н д е л е в и ч. В самом деле, сколько можно меня здесь задерживать! (Уходит, крича в темноту.) Товарищ С., можно к вам?
Входит М а р ы с я.
М а р ы с я. Разрешите? Здравствуйте, Роза Борисовна!
Р о з а Б о р и с о в н а. Ах, это вы! Здравствуйте! Одежда готова.
М а р ы с я. Роза Борисовна, вы молодец! А где наш гость?
Придерживая рукою лоб, поспешно входит И с а а к М е н д е л е в и ч.
И с а а к М е н д е л е в и ч. Товарищ С. в эту минуту либо надевает новые брюки, либо еще сбрасывает старые. Здравствуйте, Марыся Антоновна!
М а р ы с я. Исаак Менделевич! Привет! Что это у вас на лбу?
Р о з а Б о р и с о в н а (ужаснувшись). Шишка? Я предупреждала!
И с а а к М е н д е л е в и ч. Лучше б ты не предупреждала: тогда б я имел обыкновенную нормальную шишку. А теперь у меня шишка со строгим предупреждением!
Р о з а Б о р и с о в н а. Боже мой, ты ведь мог погибнуть!
И с а а к М е н д е л е в и ч. Я спешил, волновался, что ты будешь волноваться!
Немного прихрамывая, входит одетый «с чужого плеча» Б е р е ж н о й. В руках у него свернутый летный комбинезон.
Б е р е ж н о й (Марысе). Ты уже тут? Можем идти к Галине?
М а р ы с я. Она будет ждать у Золотых ворот.
Б е р е ж н о й. Ладно! Роза Борисовна, спрячьте это! (Отдает ей комбинезон, вынимает из укрепленной на нем кобуры пистолет, прячет его в карман.)
И с а а к М е н д е л е в и ч. Марыся Антоновна, возьмите и нас! От этого воздуха у Розочки совсем портится характер… А мне тоже пора поискать точку опоры!
М а р ы с я. Что вы имеете в виду?
И с а а к М е н д е л е в и ч. О, если б я имел точку опоры…
М а р ы с я (улыбаясь). Вы перевернули б весь мир?
И с а а к М е н д е л е в и ч. Зачем? Если б я имел точку опоры, я б открыл торговую точку. Это была б для вас неплохая явка.
Б е р е ж н о й. Вы, оказывается, конспиратор! Но как только вы покажетесь наверху, вас арестуют.
Р о з а Б о р и с о в н а (встревоженно). Тсс! Кто-то идет!
И с а а к М е н д е л е в и ч. Прячьтесь! (Подкручивает фитиль в лампе).
Все прячутся в соседнем помещении. Крадучись входит Г е н р и э т т а.
Г е н р и э т т а. Алло, кто тут есть? (Пауза.) Никого! Значит, показалось. (Освещая фонариком стену, вынимает из нее кирпич, а затем вытягивает какую-то шкатулку.)
И с а а к М е н д е л е в и ч (осторожно входит). Какая встреча!
Г е н р и э т т а (испуганно). Ах!
Р о з а Б о р и с о в н а (входит). Геничка, соседка! Жива? Слава богу!
И с а а к М е н д е л е в и ч (Генриэтте). Когда вас в тот вечер забрала «скорая помощь», все решили: вам больше не придется платить за квартиру!
Г е н р и э т т а. Мумочки вы мои! На мое счастье, в больнице дежурила Галя Середа. Мы с нею учились в одной школе. Теперь она хирург. Она меня и спасла.
Р о з а Б о р и с о в н а. Вы тоже прячетесь тут?
Г е н р и э т т а. Прячусь? Гм! В моем аусвайсе написано «русская».
И с а а к М е н д е л е в и ч. Русская? Геня Моисеевна Шварцберг?
Г е н р и э т т а. Генриэтта Михайловна Черногорова, дочь репрессированного.
И с а а к М е н д е л е в и ч. Разве ваш папа сидел за политику? Он был обыкновенный себе ювелир, правда, с валютным акцентом.
Г е н р и э т т а. По советским законам спекуляция золотом — это экономическая контрреволюция.
И с а а к М е н д е л е в и ч. А-а… вы таки имеете заслуги перед Гитлером!
Р о з а Б о р и с о в н а. Почему ж вы оказались в этом подвале?
Г е н р и э т т а. Когда-то мой отец оставил здесь кой-какие фамильные мелочи.
И с а а к М е н д е л е в и ч. Подземный банк?
Г е н р и э т т а. Все, что тогда не звучало, теперь звучит. Тогда наша милая милиция плевать хотела на мой химический диплом. Я, мумочки вы мои, была для нее — просто самогонщица!
Р о з а Б о р и с о в н а. А теперь… полиция не против вашей химии?
Г е н р и э т т а. Начальник районной управы — мой первый дегустатор. Химия теперь имеет большие перспективы.
И с а а к М е н д е л е в и ч. Какие перспективы имеет химия — не скажу: мой отец был только Мендель, а не Менделеев, и я Исаак, а не Гей-Люссак! А вы лично… имеете одну перспективу: остаться с нами здесь, в подвале.
Г е н р и э т т а. Я б доставила вам такое удовольствие, но боюсь, меня начнут искать! (Хочет уйти.)
И с а а к М е н д е л е в и ч (преградив ей путь). Назад!
Р о з а Б о р и с о в н а. Исаак, что ты надумал?
И с а а к М е н д е л е в и ч. Она выдаст тебя и меня!
Путевые заметки украинского писателя Григория Плоткина раскрывают перед читателями неприглядную правду о так называемом «рае для евреев на земле». Автор показывает, в каких тяжелых условиях живут обманутые сионистскими лидерами сотни тысяч еврейских переселенцев, как по воле американского империализма израильская земля превращается в военный плацдарм для новых агрессивных авантюр.