Встречные огни - [21]
Г е н н а д и й. За исключением санинструктора Баклановой. Самовольно пошла в атаку и пока… не вернулась.
П о л к о в н и к (указывает на Марию). А это кто?
С е р г е й. Моя невеста. Из города пришла.
А н д р е й вносит на руках К а т ю.
А н д р е й. Молодец девушка! Троих фрицев уложила.
Г е н н а д и й (взволнованно). Жива?
А н д р е й. Ни одной царапины! Оглушило слегка.
К а т я (очнувшись). Гена. Геночка! Ты жив?
А н д р е й. Геночка? (Оглядываясь.) Кто здесь Геночка? (Строго.) Кто — Геночка?
Г е н н а д и й (растерянно). Я… Геночка.
А н д р е й. Что ж ты молчишь?! (Передает ему Катю.)
Л у к о в е ц. У вас тут, вижу, фронтовой филиал загса!
А н д р е й. Вот так всегда — один спасает, а Геночкой становится другой! (Отходит в сторону.)
К а т я (спохватившись, Геннадию). Товарищ младший лейтенант. Ваше задание…
Л у к о в е ц. Не надо! Любви стесняться не надо!
П о л к о в н и к. Все командиры — ко мне!
Л у к о в е ц (Андрею). Ты тоже хорош! Полез под пули! А кто работать будет в подполье? Времени на подготовку у тебя уже нет! Присмотрись к ребятам, может, кого-нибудь к себе возьмешь!
А н д р е й. От такого санинструктора — не откажусь.
Л у к о в е ц. Лейтенант от себя не отпустит. (Улыбаясь.) Геночка!
А н д р е й. Он-то что! Она его не покинет!
Луковец и командиры уходят. Андрей проходит между бойцами, отдыхающими после боя.
С е р г е й (Марии). Прощай! Иди! (Он прощается при бойцах, мужественно и строго.)
Мария уходит. Андрей присматривается к бойцам, подходит к одному нз них, берет у него из рук гитару и напевает под собственный аккомпанемент.
А н д р е й.
Андрей, а за ним и все бойцы лихо танцуют. В это время в блиндаже Л у к о в е ц беседует с к о м а н д и р а м и.
С е р г е й. Уйти из Одессы? Да как же это?
Г е н н а д и й. У нас неплохие дела на всех участках!
П е р в ы й к о м а н д и р. Оборонительный район готов к зиме.
С е р г е й. Можем держаться до полной победы!
В т о р о й к о м а н д и р. Есть у нас и теплая одежда, и харчи.
Л у к о в е ц. И все же решение Ставки: мы должны оставить Одессу и вывести отсюда тридцатипятитысячную армию без потерь, с полным вооружением.
С е р г е й. Ничего не понимаю!
П о л к о в н и к. Спокойно, младший лейтенант!.. Севастополю нужна подмога.
Л у к о в е ц. Действительно. Задача у нас одна — отстоять Крым. Иначе мы здесь задохнемся. Ясно?
Г е н н а д и й. Ясно, товарищ…
Л у к о в е ц (представляясь). Секретарь райкома партии.
С е р г е й. А мне не ясно. Семьдесят дней весь город, как один человек, работает на оборону, все верят, надеются…
Л у к о в е ц. С Гитлером воюет не только Одесса!
Входит А н д р е й.
С е р г е й. Мама ваша в Одессе, товарищ секретарь?
Л у к о в е ц. Нет. Я ее похоронил три года тому назад.
С е р г е й. А я свою не хоронил, но ее тоже нет. Я останусь здесь и тоже погибну!
Л у к о в е ц (Андрею). Может быть, возьмешь его к себе?
А н д р е й. Больно горяч! Подумаю.
Г е н н а д и й. Ты меня удивляешь, Сергей. Наше дело — выполнять приказ!
Л у к о в е ц (Андрею). А этого возьмешь?
А н д р е й. Нет. Слишком уж рассудителен.
Л у к о в е ц (Сергею). Понимаю тебя. Тяжело. Действительно. Но в девятнадцатом было не легче! Антанта со всех сторон, белые наступают…
С е р г е й. Оставить Одессу, чтобы в ней хозяйничали враги?
Л у к о в е ц. Больно, очень больно, товарищи! Тогда мы пели. (Запевает.)
Эту песню подхватывают все бойцы. Она звучит широко и торжественно, как клятва.
З а т е м н е н и е.
Приморский бульвар. Ночь. Застывшие в оцепенении жители Одессы. Среди них высокий худой мужчина в синем макинтоше. Это Г р о т. Повязанный дворницким передником, А р б а т о в метет тротуар. Э в е л и н а, одетая нищенкой, время от времени появляется в толпе. Сопровождающая эту сцену музыка полна глубокой тревоги.
С т а р и к.
И н в а л и д.
А р б а т о в.
С т а р у ш к а.
Путевые заметки украинского писателя Григория Плоткина раскрывают перед читателями неприглядную правду о так называемом «рае для евреев на земле». Автор показывает, в каких тяжелых условиях живут обманутые сионистскими лидерами сотни тысяч еврейских переселенцев, как по воле американского империализма израильская земля превращается в военный плацдарм для новых агрессивных авантюр.