Встречи господина де Брео - [52]

Г-н де Брео через молву узнал все, что касалось г-жи де Блион. Мысль, что он ее больше не увидит, казалась ему невыносимой. Пребывание в Париже сделалось ему противным. Развлечения стали казаться нелепыми, зрелища — лишенными интереса. Потихоньку он начал подумывать о своей провинции. Как раз у него там был дом с садиком, оживленным несколькими ручейками. Стоило только направить их течение, чтобы устроить фонтан. Их разделенные силы, соединяясь, образуют бьющую струю, и он отлично знал, какой нимфе посвятит этот фонтан. Там будет проводить он свои дни, играя на лютне и воспоминая.

Мысли о меланхолическом уединении все больше укреплялись в его уме, и наконец он решил привести свой план в исполнение. Он остановился на том, чтобы исчезнуть, ни с кем не прощаясь. Г-н де Беркайэ был в своем убежище, г-н Ле Варлон де Вериньи очищал свои грехи в Пор-Рояле. Г-н Эрбу, партизан, находился в Вердюроне у г-жи де Преньелэ. Ему оставалось только уложиться. Накануне отъезда он спрятал лютню в кожаный футляр и пошел в последний раз к Маргарите Жеро, купить струны. Она продавала ему, не обращая на него особенного внимания, будто они встречались только у прилавка.

Домой г-н де Брео пошел через сад, где в прошлом году маленькая Аннета Курбуан слушала, как он играет на лютне. Отец и мать Курбуаны как раз занимались там рассматриванием узла со старым платьем. Там было старье всякого рода — и простые лохмотья, и другое, еще в довольно хорошем состоянии. Жена Курбуана их сортировала. В ту минуту, как проходил г-н де Брео, отец Курбуан вытащил из кучи странный предмет, вид которого поразил г-на де Брео: это был пышный парик с двумя золочеными рогами. В то же время жена Курбуана стала встряхивать зеленое бархатное платье необыкновенного покроя. Г-н де Брео задрожал. Как могли эти маскарадные обноски достаться в лапы Курбуанов? От кого они: от г-на дю Тронкуа, от г-на де Гэйардэна или от какого другого вердюронского сильвана? Очевидно, одному из них принадлежали этот грязный костюм и парик с рогами, — и г-н де Брео снова увидел перед собою привычный и танцующий образ прекрасной г-жи де Блион. Он спросил у удивленных Курбуанов о цене за эти обноски, заплатил и поднялся в свою комнату. Он присоединил парик и костюм к своему багажу и до сумерек просидел, уставя глаза в пол. На следующий день он уезжал.

Слуга, сопровождавший г-на де Брео и заметивший, что у него невеселый вид, очень удивился посреди второго дня пути, увидя, что внезапно у него исчезло печальное выражение и что вдруг, прервав молчание, г-н де Брео запел полным голосом, похлопывая лошадь по шее, словно уговаривая ее прибавить шагу. Но малый изумился еще больше, когда на перекрестке хозяин его вместо того, чтобы взять налево, куда шла их дорога, уверенно поехал направо, насмешливо на него посматривая. Г-н де Брео внимательно выслушал замечание, высказанное этим дурнем, но вместо того, чтобы ответить что-нибудь на него, пришпорил свою лошадь, так что разговорщику ничего не осталось делать, как пуститься ему вдогонку. Таким образом, вместо того, чтобы заночевать в Рютиньи, путешественники заночевали в Варжеле, откуда они выехали так рано, что засветло добрались до Ворье и на следующий день были в Корвентоне, где и остановились в гостинице «Золотая лиса».

Корвентон — маленький городок, очень чистенький, в чем они убедились, проехав его из конца в конец, чтобы добраться до гостиницы, находившейся в главном конце наклонной, но хорошо вымощенной улицы. Как только лошади были отведены в конюшню, г-н де Брео заказал ужин. В противность предыдущим дням, г-н де Брео приказал накрыть себе в общем зале и подать лучшего вина. Покушав и достаточно выпив, он спросил у хозяина гостиницы, нет ли в окрестностях какой-нибудь достопримечательности, которую стоило бы посмотреть. Гостиник, отвечая на вопросы г-на де Брео, все время мял свой колпак в руках и все оборачивался к какой-то личности, сидевшей около камина и, по-видимому, с большим интересом прислушивавшейся к словам г-на де Брео. По знаку, данному трактирщиком, человек этот подошел к столу и с готовностью принял участие в разговоре.

Как только новый собеседник откланялся г-ну де Брео и трактирщик повторил ему вопрос путешественника, он без церемоний сел на табуретку и налил себе в стакан остаток вина, который и выпил с таким удовольствием, что г-н де Брео немедленно спросил другую бутылку. Покуда ее откупоривали, незнакомец наговорил тысячу приятных вещей молодому человеку по поводу того, как удивительно встретить в таком глухом месте, как Корвентон, дворянина столь представительного и просвещенного. Правда, много людей путешествуют для развлечения, но очень немногие — для обогащения своих сведений, и редко кто в дороге заботится о любопытных вещах, которые случай предоставляет возможность видеть.

— Сильно сомневаюсь, сударь, чтобы вы здесь долго пробыли, если только вас не задержит какое-нибудь дело, так как мало во Франции мест более обыкновенных, чем это. Местность почти дикая и не представляет собою ничего примечательного. Частью покрыта дремучими лесами. Кусочки выкорчеванные, должен сознаться, плодородны, но их так мало, что по одному этому можно судить о лени и косности обитателей. Что касается до города, то лучшее в нем — это гостиница, которая превосходна, как вы сами можете видеть, и где так безукоризненно кормят, что я прихожу сюда отдыхать от той пищи, что подают в замке, в котором я имею честь жительствовать и который, как и сам я, принадлежит господину графу. Конечно, господин граф — вельможа, и дом его — жилище великолепное; но, тем не менее, правда и то, что к столу подают там так много дичины и убоины, что я испытываю в желудке некоторое отвращение и от времени до времени лечу его здесь блюдами, может быть не столь изысканными, но более приятными на мой личный вкус.