Встречайте Круэллу! - [45]

После обеда ребята снова садились в «Ягуар» и отправлялись за покупками или в парк. А порой они просто катались по городу, наугад выбирая маршрут. Вернувшись домой, Магда читала журналы или бесконечно долго болтала с кем-нибудь по телефону. А Ричард устраивался с книгой в гостиной, чтобы, положив её на колени, меланхолично смотреть в окно. Иногда он надевал на шею фотоаппарат и выходил на улицу, чтобы «сделать пару снимков». Правда, ни одной фотографии он так и не напечатал, потому что ему всё время не везло с освещением, а когда везло, ему непременно мешали случайно встреченные знакомые. Однажды во время такой вот вылазки он спонтанно купил новый автомобиль. Что ж, теперь вы знаете, как выглядит жизнь начинающего писателя.

В районе восьми Бетти подавала ребятам чай с бутербродами и уходила домой. Летние дни тянулись бесконечно долго: солнце в Лондоне садилось не раньше десяти. Дождавшись, когда на землю опустятся сумерки, двойняшки с подругой вновь поднимались в гардеробную, переодевались к ужину и ехали в ресторан. Им никогда не приходилось беспокоиться о компании. Куда бы они ни отправились, шикарно одетое трио всегда находилось в центре всеобщего внимания.

Эстелла каждый день открывала для себя новые блюда, о существовании которых прежде даже не догадывалась. Греческая кухня восхитила её насыщенным привкусом лимона и яркими средиземноморскими специями. А в итальянском ресторане подавали невероятные спагетти, не слипшиеся и склизкие, а горячие, блестящие от оливкового масла под шапкой соуса из свежих томатов. Французские блюда представляли собой забавный парадокс: в крошечной порции каким-то чудом умещалось невероятное количество сливок и чеснока. Поначалу Эстелла подчищала тарелки, не оставляя на них ни единой крошки. Эта привычка выработалась за годы голодной жизни, когда каждый приём пищи мог вдруг оказаться последним на несколько ближайших дней. Но со временем девушка привыкла к сытости и, переняв манеру двойняшек, стала нехотя ковыряться в еде и оставлять половину блюда несведенным, потому что «так объелась, что больше не влезет».

После сытного ужина наставала пора развлечений. И самые модные клубы столицы открывали перед ними свои стеклянные двери. Оставалось лишь выбрать, куда пойти сегодня: в «Скотч Святого Джеймса», «Революшн», «Марки», «Бэг О'Нэйлз», «Кром», «СпикИзи», «Блэйзис» или в какое-нибудь новое роскошное местечко. Иногда во время этих весёлых ночных гуляний к ним присоединялся Питер. Он сидел рядом, положив руку на бедро Эстеллы, шептал нежности ей на ухо и украдкой целовал её в тёмных уголках клубов. Для неё не было ничего приятнее, чем видеть, как юный музыкант пробирается к их компании сквозь танцующую толпу. В такие моменты мир девушки словно замирал. А пару часов спустя Питер вновь исчезал в темноте, заставляя её задаваться вопросом, уж не привиделся ли он ей.

Эстелла, Магда и Ричард возвращались домой с рассветом. Рыжеволосая девушка забиралась в кровать, которую Бетти каждый день застилала свежим бельём. Вдыхая успокаивающий аромат чистой ткани, она раз за разом обещала себе, что проснётся пораньше и посвятит своё утро работе. Но, утопая в мягкой подушке из гусиного пуха, она вновь спала до полудня. И всё повторялось сначала, увлекая Эстеллу в бесконечный водоворот удовольствий.

* * *

– ...из Марокко. – Спустившись в гостиную, Эстелла услышала обрывок фразы Магды. Та сидела на полу в шёлковом халате, пила чай и разговаривала с Гуого, которая увлечённо играла с заводной игрушечной обезьянкой.

– Я была в Марокко, – ответила дочь виконта. – Мы заезжали туда по дороге в Швейцарию. Мой отец знаком с тамошним принцем.

– Это Монако, дорогая.

– А, ну да... Монако. А Марокко находится где-то в Африке, так?

– Совершенно верно, – покровительственно произнесла блондинка.

– Хотела бы я там побывать. У папы наверняка и там есть дом. Ведь правда же, есть?

– Не уверена, дорогая.

– У него много где есть дома. Надо будет спросить папу насчёт Африки...

Гуого снова завела обезьянку и расплылась в блаженной улыбке, глядя, как та хлопает крошечными металлическими тарелочками.

– В Африке ведь водятся львы, верно? – спросила она, не сводя глаз с игрушки.

– Да, – ответила Эстелла. Она подошла к столику, на котором стоял старинный фарфоровый сервиз с цветочным узором, и налила себе чашечку чая.

– У меня когда-то был свой собственный лев... – мечтательно продолжала Гуого. – Его звали Лоренцо. Папа купил мне его в «Хэрродсе». Он жил в саду, пока не попытался съесть одного из наших соседей. После этого пришлось отдать его в зоопарк. Во всяком случае, так мне сказала мама. – Она встряхнула головой, подбросив в воздух копну блестящих локонов. – Но я ей не верю. Лоренцо ни за что бы не стал есть соседей. Я очень грустила без него, но потом мне купили лошадь, и я успокоилась. Потому что на лошади можно ездить верхом, а на льве – нельзя. Ну, то есть можно, наверное... Только ему это, скорее всего, не понравится.

Магда молча листала журнал, демонстрируя полное безразличие к бредням приятельницы.

– Не окажешь мне маленькую услугу? – обратилась она к Эстелле. – Нам сегодня нужен дом. Погуляешь где-нибудь пару часов?