Вспомни меня!.. - [21]

Подняв взгляд, Лорен увидела приятного молодого человека в черном смокинге и торжественной белоснежной рубашке с серебристой бабочкой. Немного поколебавшись от наглядной разницы в их одежде, она всё же встала и подала ему руку. Выйдя с ним на танцевальную площадку, покрытую вощенным паркетом, где под медленную плавную музыку уже танцевало несколько пар, вопросительно посмотрела на спутника.

Поняв ее без слов, он с удовлетворением улыбнулся и представился:

— Шарль Герберт. Дальний родственник Поля. А вы родственница Элен?

У нее молнией сверкнула радостная мысль — Поль вновь был Полем! Какой счастливый знак! С трудом улыбнувшись в ответ, Лорен назвала свое старое имя, обойдя каверзный вопрос:

— Николь. Я из Англии. — И, пытаясь хоть что-то выведать о Поле, спросила, рискуя вызвать подозрение: — А что из себя представляет Поль? Понимаете, я волнуюсь. Элен такая доверчивая!

Но Шарль, ничуть не заподозривший подвоха, тут же бросился расхваливать родственника:

— Но вы же знаете, кто такой Поль Дюмон, мадмуазель?

Лорен была вынуждена признаться, что нет. Шарль с некоторым недоумением пояснил:

— Он один из самых состоятельных людей Франции. И, хотя у нас республика и официально титулов нет, но вообще-то он маркиз. Ну, вы понимаете.

Согласно покивав головой, Лорен осторожно продолжила свой допрос, задавая вопросы наугад:

— А где Элен будет жить? Я слышала, у ее жениха шато где-то на севере, но в Париже они собирались купить дом?

— Ну что вы, шато на севере у Дюмонов нет, но Поль, насколько я знаю, и в самом деле присматривает хороший загородный дом где-нибудь в районе Нанта или Ла-Рошели, ему очень нравятся тамошние места. Но в Париже у него прекрасный дом в самом центре, на улице Лафонтен. Тот, с колоннами по бокам и картушем над входом. Думаю, вы его не раз видели. Он переходит в его роду старшему сыну из поколения в поколение.

Лорен была вынуждена признаться:

— О, нет! Я впервые в Париже и совершенно не знаю города.

— Ну что же, если вы окажетесь на улице Лафонтен, то убедитесь, что дом весьма даже неплох. — Посмотрев на спутницу с заинтересованной искоркой во взгляде, Герберт задумчиво протянул, что-то прикидывая: — Не знаю, прилично ли просить Поля показать его вам изнутри, но он и снаружи весьма внушителен. — Сделав пару ловких поворотов, внезапно спросил: — А где вы учили французский, мадмуазель? Вы говорите так, будто учителем у вас был знаток восемнадцатого, в лучшем случае девятнадцатого века.

Лорен чуть не засмеялась. Угадал! Но, если сказать ему, что она помнит французский по своей прошлой жизни, то он однозначно решит: перед ним душевнобольная, и ему нужно держаться от нее подальше.

С особым значением заглянув ей в глаза, Шарль прижал ее руку к своему сердцу и признался:

— Вы как-то не по-здешнему хороши, Николь. Вам больше к лицу фижмы и кружева из прошлых веков. Ну и мушка в уголке рта вам тоже бы не помешала.

Усмехнувшись, Лорен припомнила, что во времена Николь мушки уже вышли из моды. Интересно, а как бы она, Лорен, чувствовала себя в тугом корсете, что постоянно носила Николь? Наверняка бы задыхалась от нехватки воздуха. Недаром дамы прошлых веков были вынуждены постоянно носить с собой нюхательную соль.

Склонившись к ней так низко, что она различила темные точки в его карих глазах, от которых они казались почти черными, Герберт интимным многообещающим тоном предложил:

— Давайте сбежим из этого унылого места? Я знаю тут неподалеку чудесный клуб, где всегда весело и нет этого чопорного старичья. Пошли?

Лорен отрицательно покачала головой. Ей не хотелось ни в чем обнадеживать Шарля, и она уже хотела честно предупредить его, чтобы не питал напрасные надежды, но тут танец закончился, и кавалер с укоризненным поклоном усадил свою даму обратно, на прощанье многозначительно пожав ей руку.

Она чувствовала, что всерьез его заинтересовала, но надеялась, что сумеет ускользнуть до того, как он решится пригласить ее еще раз.

Пожилая пара, сидевшая с ней за одним столом, не обращая на нее особого внимания, болтала между собой по-французски, видимо, считая, что соседка-англичанка их не понимает. Не рассеивая их заблуждения, Лорен узнала из этой беседы много нового. Конечно, слушать чужие разговоры нехорошо, но соседи так откровенно нарушали правила этикета, что она не испытывала никаких угрызений совести.

Невеста Поля, Элен, оказалась из очень приличной, по выражению немолодой дамы, семьи. Ее отец был владельцем крупнейшей во Франции сети отелей международного класса. Сама же невеста, окончив исторический факультет Сорбонны, работала в Департаменте музейного дела при министерстве культуры Франции. Эта последняя деталь несколько удивила Лорен, ей показалось, что Элен лет восемнадцать-девятнадцать, не больше. Что ж, она всегда знала, что француженки умеют беречь молодость и красоту.

Пара, будучи близкими родственниками жениха, не слишком благосклонно описывала его будущую жену. В их речи то и дело проскакивали словечки «поймала удачу», «не показывает свой истинный нрав» и даже «Поль будет ослом, если доведет дело до свадьбы». Это последнее вернуло Лорен часть утраченного ею оптимизма, и она решила во что бы то ни стало поговорить с любимым. Возможно, здесь объявляют «белый» танец? Тогда ей надо быть поближе к обрученным, чтобы успеть пригласить Поля первой.