Всплытие невозможно - [28]

Наконец ожила аварийная система освещения. Неяркий свет залил центральный пост. Картина была нерадостной. Сорванное с мест оборудование, перекошенные панели, из-под которых торчали сплетения проводов. Под ногами плескалась вода – ее было немного, чуть выше чем по щиколотку. Но, судя по всему, она прибывала. Из шести членов экипажа, находившихся на ЦП, уцелело четверо. Двое оказались мертвы. Междуотсечное переговорное устройство не подавало признаков жизни, а потому пришлось воспользоваться проверенным способом – Дулов принялся стучать в перегородку третьего жилого отсека обломанным подлокотником кресла.

Вскоре пришел и ответ. Члены экипажа, находившиеся в жилом отсеке, пострадали меньше – лишь двое с переломами конечностей. А вот забортная вода прибывала довольно быстро. Именно оттуда она сочилась на ЦП через разгерметизированный межотсечный люк. Обстановка в первом торпедном отсеке и в четвертом хвостовом была не ясна, оттуда никто не подавал признаков жизни.

Командир «Щуки», несмотря на то что голова раскалывалась от боли и гудела, словно колокол, старался выглядеть спокойным. Он сделал все, что только было возможно. Первым делом оставшиеся в третьем отсеке как могли подручными средствами загерметизировали щель, появившуюся в межотсечном люке. Тела погибших прикрыли брезентом. Старпом, смысливший в электронике, пытался оживить пульт. Дышать становилось тяжелее с каждой минутой. Система воздухоснабжения вышла из строя. Наконец лампочки на пульте зажглись, замигали, вспыхнул и монитор.

– Есть, товарищ командир, – доложил старпом.

– Включи-ка систему воздухоснабжения, пока мы тут все не задохнулись.

Струя приятного прохладного воздуха вырвалась из вентиляционной решетки, в глазах у Дулова посветлело:

– Выстави минимальный расход. На сколько хватит запасов свежего воздуха?

– При таком расходе, – наморщил лоб старпом, – часов на пять-шесть.

– Думаю, что управимся.

В первую очередь нужно было понять, что случилось с подлодкой. Глубиномер показывал, что она находится на отмели. От поверхности ее отделяло всего лишь шесть метров – глубина «детская». Но в ситуации, когда субмарина лежит на боку, практически нет разницы, шесть это метров или все сто. Из такого положения шноркель для вентиляции и работы дизеля не поднимешь. Даже покинуть подлодку с помощью аварийной камеры невозможно.

– Развернуть антенны невозможно, – доложил радист.

– Ничего, всплывем – развернешь, – пробурчал командир. – Продуть балластные цистерны.

Загудел компрессор. Приборы показывали, как цистерны заполняются воздухом, вытесняющим воду. Но лодка даже не вздрогнула. Она по-прежнему продолжала лежать на боку.

– К илу, что ли, прилипли? – наморщил лоб Дулов.

– Боюсь, хуже, товарищ командир. Раз антенны не разворачиваются, то, возможно, нас песком занесло, потому и не всплываем. Похоже, что цунами нас затащило на песчаную отмель.

И тут дал знать о себе первый торпедный отсек. Торпедист докладывал, что жив, вот только правая рука у него, кажется, сломана.

– Попали мы с тобой в передрягу, – негромко проговорил Дулов, обращаясь к старпому. – Похоже, что своими силами нам с бедой не справиться.

– Чтобы вызвать помощь, надо как минимум с базой связаться, – напомнил Решетников.

– Задача разрешимая. Попробуем выпустить на поверхность радиобуй. Давай, действуй, должно получиться, – обратился командир к радисту.

Монитор на пульте радиста был расколот, а потому о том, как реагирует оборудование на нажатие кнопок, оставалось лишь догадываться. Акустик Прошкин прижался ухом к обшивке.

– Крышка открылась, – тихо проговорил он, вслушиваясь в неразличимые для всех остальных звуки.

Члены экипажа ждали, затаив дыхание. Прошкин отрицательно покачал головой:

– Буй не вышел, хотя я слышал, как он стукнул о стенку шахты.

Дулов мысленно выругался, отчетливо представив себе, что сейчас произошло. Лючок, закрывавший шахту аварийного радиобуя, открылся. Но сам буй, из-за того, что лодка лежала на боку, просто покачивался, упершись в ее стенку. Положение казалось безвыходным. Командир не мог связаться с внешним миром, а там никто не мог знать, куда именно утащило подлодку цунами.

Старпом вопросительно глянул на Дулова.

– Лежим мы неглубоко, – проговорил командир. – И даже если не сумеем выйти на связь, то нас смогут отыскать при помощи спутника. Не иголка подлодка, заметят на такой глубине.

– Сейчас еще ночь, товарищ командир, – проговорил старпом. – Аэрокосмическое наблюдение ничего не даст.

– Я же не сказал, что отыщут немедленно. Утром, вернее днем, когда солнце будет в зените и его лучи пробьют воду, нас точно обнаружат.

Прошкин напряженно вслушивался:

– Товарищ командир, радиобуй чуть поскрипывает, словно кто-то ногтем по железу скребет. Возможно, потихоньку выходит. Ему совсем чуть-чуть надо, чтобы с места сдвинуться.

Старпом окинул взглядом центральный пост, по памяти отыскал место, напротив которого находилась шахта аварийного радиомаяка. Дулов тут же понял ход его мысли. Вдвоем они, торопясь, открутили ступор на вращающемся кресле перед пультом управления вооружений, сняли сиденье и принялись колотить им по обшивке.