Всплытие невозможно - [26]

Корпус отозвался скрежетом и треском, будто все заклепки разом попытались покинуть свои гнезда. Хрустела внутренняя обшивка, мигали лампы освещения. Потоки воды вытворяли с мини-субмариной черт-те что. Лодка то становилась вертикально, то совершала несколько поворотов вокруг продольной оси. Все, что было не закреплено, перекатывалось, летало по отсеку. Из-за переборки с наглухо задраенным люком слышался грохот сорвавшихся со стеллажей торпед. И оставалось только молить бога, чтобы ни одна из них не активировалась.

Экипаж оказался на время бессилен что-либо предпринять. Максимум, чтобы выжить каждому поодиночке. Люди цеплялись за все, что можно. Но не каждому удавалось удержаться на месте. В редких сполохах ламп освещения командир увидел акустика Прошкина с разбитой в кровь головой. Тот пытался ухватиться за шпангоут, но лодку вновь перевернуло, и акустика отбросило на противоположную сторону. Крики людей тонули в грохоте воды, обрушивающейся на корпус подлодки. В скрежете металла вырванный из панели монитор болтался на искрящих проводах, грозя превратиться в смертоносный снаряд. И тут последовал удар.

Лодку впечатало в дно, а затем вновь подбросило и завертело. Сперва один подлокотник, за который цеплялся Дулов, с предательским треском оторвался. Командира выбросило из кресла, но он еще надеялся удержаться. Однако и второй подлокотник сдался – его вырвало с «мясом», и Дулов покатился по настилу. Он еще успел выставить перед собой руки и немного самортизировал удар о переборку. В глазах потемнело, и кавторанг потерял сознание.

Разбушевавшаяся стихия продолжала играть мини-субмариной, как щепкой, тащила ее за собой.

* * *

Если ты родился и вырос на море, то всегда будешь знать о потаенной бухточке, недоступной туристам и отдыхающим. А Коля Зиганиди родился и вырос в Новороссийске. Вот и отыскал он для своих товарищей тихое место. Крошечная бухта, чуть больше пятидесяти метров в ширину, скрывалась за скалами.

Солнце клонилось к западу, отбрасывая косые тени от двух палаток. Весело потрескивали дрова в костре, Петр Беляцкий шевелил их длинной палкой. Сабурова сидела в позе лотоса у самой кромки прибоя и листала глянцевый журнал – редкое удовольствие для спецназовца, боевого пловца. Коля Зиганиди, стоя по колена в воде, старательно очищал от угля и налипших остатков рыбы решетку для гриля.

– Что-то Боцман задерживается. – Коля посмотрел на скалы.

– Если такой умный – плыви за добычей сам, – усмехнулась Катя. – Будто не знаешь, что с каждым годом в Черном море рыбы все меньше и меньше.

– Настоящий боевой пловец везде себе пропитание найдет. Или ты, Катя, жалеешь, что мы в городе ведерко мяса для шашлыков не купили?

– Настоящий спецназовец может и без еды пару-тройку дней обойтись, как, впрочем, и без водки, – подколола Зиганиди Сабурова.

– А вот тут ты не права. На отдыхе без водки у меня как-то не получается. Только употреблять ее надо без особого энтузиазма. Верно я говорю, Беляцкий?

– Верно. Я ее вообще не употребляю, – задумчиво отозвался Петр, разглядывая миниатюрную шахматную доску, стоявшую на плоском камне. – Интересная задачка. Жаль только, не знаю ее условий. Похоже, что белые должны выиграть в четыре хода, – заявил он и уже занес руку, чтобы передвинуть магнитную фигурку.

Ветер листал страницы лежащего рядом с камнем журнала «Шахматное обозрение».

– Ты лучше фигурки не трогай, – посоветовала Катя. – Для нашего Боцмана шахматы – это святое. А вот, кстати, и он. – Сабурова пружинисто поднялась.

Возле скалы вынырнул и стал подгребать к берегу одной рукой Виталий Саблин.

– Что-то тащит, – прокомментировал Зиганиди.

На берег выбрался улыбающийся Боцман. Он бросил на камни подводное ружье, но вытаскивать добычу не спешил, интригуя друзей.

– И что у нас сегодня на ужин? – поинтересовалась Катя.

– Угадай с трех раз, и тогда я согласен мыть посуду вместо тебя, – рассмеялся Саблин.

– Катран. – Сабурова пыталась рассмотреть в прибое добычу каплея.

– Неправильный ответ.

– Калкан.

– И это неправильный ответ, хотя мне и нравится, что ты знаешь, как правильно называется черноморская камбала. Был шанс подстрелить одну, но, извините, калкан занесен в Красную книгу. А я человек законопослушный.

– Ну, тогда парочка пеленгасов.

– Мыть тебе сегодня посуду. – Саблин вытащил на берег ската.

– Как на заказ, – оценил добычу Николай. – Точно по размерам решетки для гриля.

– Почему как на заказ? – пожал плечами Боцман. – Такого и выбирал, чтобы красоту не портить, целиком запечь.

Беляцкий отбросил пару головешек, отбросил палкой угли:

– Можно начинать.

Катя несколько раз взмахнула руками и с вызовом произнесла:

– Уж если мужчины взялись готовить, то мне не грех и искупаться. Кто-нибудь компанию составит? Или мне снова плавать в одиночестве?

– Я за тебя в воде не боюсь, – отозвался Боцман. – А сам не пойду. Для меня море не развлечение, а среда обитания. И вообще лучше делом займись. – Саблин направился к палатке, вынес из нее мобильник и небольшую туристическую динамо-машину с ручкой. – Отдых отдыхом, а настоящий спецназовец должен всегда иметь канал связи. Заряжай аккумулятор.