Вслепую - [68]
Голос преподобного Бланта казался булькающим кудахтаньем, но говорить ему об этом не стоило, не то он бы отказался вручить мне обещанный шиллинг. По шиллингу за каждую проповедь. В любом случае, каждый второй шиллинг возвращался к преподобному во время игры в карты и превращался в кружки пива, откуда он периодически разрешал мне глотнуть. Я не обижался: всё-таки прелат Блант добавлял в мои записи кое-что своё, какую-нибудь выскочившую вульгарность, повтор, перепутанную цитату из Библии и смазанный образ, тем самым портя написанное.
Как бы то ни было, благодаря тем проповедям мне отвели отдельную камеру, в которой были запас бумаги и свечи. Писец приносил мне нужные книги, когда я его об этом просил, и порой строчил под мою диктовку. «Не из-за лени, но ради проверки, годен ли текст для чтения вслух», — объяснил я преподобному необходимость в переписчике.
Совсем по-иному в Голом Отоке. Там я совершенно не вслушивался в происходящее вокруг, в мир и его звуки. Я не искал облегчения своей доли. Возможно, потому что я был глух: спасибо тюремщикам, которые повредили мне полость среднего уха. А вот в Ньюгейте, это да. Как только открывалась входная дверь, чтобы повести одного из нас на виселицу в Тайберне, я сразу же старался ухватить просачивающиеся шумы: дорога, бродячие торговцы, ор пьянчуг, неясные шорохи, жизнь. Бывало, что я писал ночью только с целью побороть тишину, подделать ее. Написанное мной приходится всякому по вкусу. Я воспеваю свободу морей и политику сурового протекционизма. Что если я сам себе противоречу? В море находится место для всех и вся: для жизни и смерти, свободы и ограничений. К тому же, писать вообще полезно: каждой книге — своё опровержение. Давайте тогда только их, опровержения, и печатать? Так мы загоним нахальных, полных предубеждений критиков в ловушку: они хают твою пародию на себя самого, а ты, вуаля, достаёшь им из-за пазухи оригинал и тем самым гасишь атаку, заставляя умолкнуть. Именно так я сделал с книгами о христианстве на Отахеити и христианстве как естественной религии природы…
60
Последную свою книгу я написал в тюрьме. Ладно, в камере. Божественно. Бог. Это такое серьёзное, праздное, бессодержательное слово, оно заполняет собой пространство знакомых сердцу шумов. Почему оно не пришло мне в голову в концлагере? Без Бога мы потерявшиеся дети — хорошее начало. Куда делся тот том? Трактат о религии, точнее, о христианстве как природной религии. Вызов атеистам, тем, кто не верует. Чтобы стать товарищем, необходимо верить. Ничто в мире не может быть идеально и вечно, никто не в силах быть самодостаточным: поколение за поколением сходят в могилу, корабли терпят крушения, пропадают целые экипажи, но, по сути, не происходит ничего…
Остальные: деисты, теисты, медсестры, сёстры-хозяйки, главврачи и заведующие отделением, — все они сделаны из того же теста, на той же муке замешаны. Недостаточно лишь того, что Бог сотворил мир. Многие, кто думают обратное, претендуют жить без Его надзора, как им заблагорассудится. Мир велик и красив, как коралловые острова и развевающиеся по ветру лепестки цветов, но он полон также страхов, слёз, одиночества, ненависти и злобы, которые точат тебя изнутри и душат… Бог мой, нельзя обойтись Твоим нахождением там наверху, над всеми нами, будто и нет Тебя вовсе, необходимо, чтобы Ты отозвался на наши крики, разделил Красное море, утихомирил штормы и возвратил корабли в порт. Или чтобы карал. В любом случае, следует давать о себе знать…
Да пошли же нам потопы. Нужно опровергнуть каждое положение горделивых теистов и свободных мыслителей, что возносят человека в его нищете на глиняный пьедестал. Всякая империя — не что иное, как пустое величие, поглощённая морем Атлантида. Книги мне приносят квакеры, когда приходят навестить нас, заключённых. Многие подолгу со мной беседуют, например, госпожа Элизабет Фрай со своими набожными спутницами. Кстати, они занимаются тем, что находят жён для мужчин, живущих в Новом Южном Уэльсе и на Земле Ван Димена, вербуют их, и те добровольно направляются сюда.
Госпожа Фрай дарит мне Библию. Библия является истинной наукой, подтверждением чему может служить всё вокруг.
Земля хранит в себе следы Великого потопа: в горах найдено бесчисленное множество ракушек и ископаемых рыб, скелеты неизвестных животных и кости гигантских гиен. В Дахау тоже можно отыскать много отметин Апокалипсиса: человеческие скелеты, надписи на стенах, граффити, засохшие пятна крови, но проводить здесь раскопки никому не интересно, — все делают вид, что они здесь ни при чём. Однако есть в потопе что-то чарующее: непрестанно обрушиваются на морские валы, острова, папоротники и одетые мхом скалы ливни, небесные воды, затапливающие землю и воссоединяющиеся с морями, как у истоков творения…
Всесокрушающий потоп — это даже хорошо. Вода очищает. В южном полушарии до сих пор одна вода, она же покрывает большую часть шара; сам австралийский континент — скорее всего, льдина. По словам известного геолога сэра Ричарда Филлипса, точка, в которой я сейчас нахожусь, а именно, место, в котором построили тюрьму Ньюгейт, когда-то было трижды затоплено и трижды поднималось над уровнем океана. Было бы здорово оказаться там внизу, на дне, под сводом воды, ещё более впечатляющим своей высотой, нежели небесный. На дне ползает первобытный морской змей, он укрылся здесь, потому что никому не нужен там наверху: созданные по Божьему образу и подобию люди испорчены и нацелены на грех и без уговоров. Вода черна, и в камере, когда гаснет свеча, тоже всё черно. Поднимающаяся чёрная вода.
В рубрике «NB» — «Три монолога» итальянца Клаудио Магриса (1939), в последние годы, как сказано во вступлении переводчика монологов Валерия Николаева, основного претендента от Италии на Нобелевскую премию по литературе. Первый монолог — от лица безумца, вступающего в сложные отношения с женскими голосами на автоответчиках; второй — монолог человека, обуянного страхом перед жизнью в настоящем и мечтающего «быть уже бывшим»; и третий — речь из небытия, от лица Эвридики, жены Орфея…
Действие романа «Другое море» начинается в Триесте, где Клаудио Магрис живет с детства (он родился в 1939 году), и где, как в портовом городе, издавна пересекались разные народы и культуры, европейские и мировые пути. Отсюда 28 ноября 1909 года отправляется в свое долгое путешествие герой - Энрико Мреуле. Мы не знаем до конца, почему уезжает из Европы Энрико, и к чему стремится. Внешний мотив - нежелание служить в ненавистной ему армии, вообще жить в атмосфере милитаризованной, иерархичной Габсбургской империи.
Эссе современного и очень известного итальянского писателя Клаудио Магриса р. 1939) о том, есть ли в законодательстве место поэзии и как сама поэзия относится к закону и праву.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
Рассказы Эудженио Монтале — неотъемлемая часть творческого наследия известного итальянского поэта, Нобелевского лауреата 1975 года. Книга, во многом автобиографическая, переносит нас в Италию начала века, в позорные для родины Возрождения времена фашизма, в первые послевоенные годы. Голос автора — это голос собеседника, то мягкого, грустного, ироничного, то жесткого, гневного, язвительного. Встреча с Монтале-прозаиком обещает читателям увлекательное путешествие в фантастический мир, где все правда — даже то, что кажется вымыслом.
Федериго Тоцци (1883–1920) — итальянский писатель, романист, новеллист, драматург, поэт. В истории европейской литературы XX века предстает как самый выдающийся итальянский романист за последние двести лет, наряду с Джованни Верга и Луиджи Пиранделло, и как законодатель итальянской прозы XX века.В 1918 г. Тоцци в чрезвычайно короткий срок написал романы «Поместье» и «Три креста» — о том, как денежные отношения разрушают человеческую природу. Оба романа опубликованы посмертно (в 1920 г.). Практически во всех произведениях Тоцци речь идет о хорошо знакомых ему людях — тосканских крестьянах и мелких собственниках, о трудных, порой невыносимых отношениях между людьми.
Автобиографический роман современного итальянского писателя Р. Луперини повествует о жизни интеллектуала, личная драма которого накладывается на острые исторические и социальные катаклизмы. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Федериго Тоцци (1883–1920) — признанная гордость итальянской литературы, классик первой величины и объект скрупулезного изучения. Он с полным основанием считается одним из лучших итальянских романистов начала XX в. Психологичность и экспрессионистичность его прозы при намеренной бесстрастности повествования сделали Тоцци неподражаемым мастером стиля. Ранняя смерть писателя не позволила ему узнать прижизненную славу, тем ярче она разгорелась после его смерти. Роман «Закрыв глаза» (1919) — единственный роман, изданный при жизни писателя — отличается автобиографичностью.