Всеволод Кочетов. Страницы жизни, страницы творчества - [3]

. Думается, что этот перспективный метод плодотворен не только при изучении классики минувших веков, но и в применении к советской литературе, уже имеющей свою более чем шестидесятилетнюю историю. Следование принципам этого метода обогащает наши представления о выдающихся писателях и их произведениях критическим опытом прошлого, способствует дальнейшему развитию литературной науки и критики, избавляет от «первооткрытий» давно уже открытого.

В основу анализа повестей и романов В. Кочетова в данной книге положен хронологический принцип, который пусть в чем-то и ограничивает, но зато открывает возможность показать писателя в развитии. В применении же к изучению творчества В. Кочетова, который был первопроходцем в художественном освоении многих современных проблем, этот принцип мне показался наиболее плодотворным.

До «Журбиных» включительно я стремился показать становление В. Кочетова как художника, процесс освоения им все новых и новых средств изобразительности, рост его мастерства. Помимо всего прочего, проследить это было необходимо еще и потому, что буржуазная пропаганда, с ненавистью встречавшая каждый новый роман В. Кочетова, широко распространяла лживую легенду о «нехудожественности», «голой публицистичности» его произведений.

В дальнейшем, имея дело уже с творчеством вполне сложившегося, зрелого художника, автор этой работы сосредоточился главным образом на особенностях идейно-эстетических принципов, составляющих основу таких романов, как «Молодость с нами», «Братья Ершовы», «Секретарь обкома», поскольку эти принципы не всегда встречали понимание и в нашей критике. Меньше пришлось уделить внимания историко-революционным произведениям В. Кочетова, которые требуют особого исследования.

Биографический материал привлекается лишь в той мере, в какой он помогает раскрыть своеобразие творческого пути писателя и его художнических замыслов.

В предлагаемой работе я использовал свои предисловия к шеститомному Собранию сочинений и трехтомнику Избранных произведений В. Кочетова, а также статьи и рецензии на его книги, опубликованные мною в центральных журналах и газетах[10].

В дни, когда отмечалось семидесятилетие В. А. Кочетова, известный советский писатель Иван Стаднюк сказал: «Я уверен, что современным и грядущим литературоведам еще много придется поразмышлять над художественным миром писателя Всеволода Кочетова, постигая атакующую силу и причинные связи его убеждений, истоки его художественной прозорливости, которую, как нам теперь ясно, жизнь подтвердила многими примерами и явлениями»[11].

Буду считать свою задачу в какой-то мере выполненной, если эта книга окажет содействие появлению более совершенных работ о жизни и творчестве выдающегося писателя-коммуниста, самоотверженно служившего своим пером нашей советской Родине.

ГЛАВА ПЕРВАЯ Пути-дороги к мастерству

Напутствуя тогда еще молодую, но быстро растущую и крепнущую литературу социалистического реализма, А. М. Горький в одном из своих последних выступлений говорил: «Наш советский писатель не может быть только писателем, не может быть только профессиональным литератором, это живое лицо, живой, энергичный участник всего того, что творится в стране»[12].

Выдвигая эти высокие требования, Горький опирался на реальную действительность. Тип такого художника-гражданина рожден Великим Октябрем и воплотился уже в первом поколении советских писателей, представленном именами Д. Фурманова, А. Фадеева, К. Федина, М. Шолохова, Л. Леонова, Н. Тихонова и других. Активно вторгаясь своими книгами и общественной деятельностью в жизнь страны, в революционно-преобразовательные свершения, они проложили путь новым поколениям писателей, для которых партийность, народность, гражданственность стали основой их творчества.

Еще в полную силу работали и творили художники, которых Горький называл основоположниками советской литературы, а в нее вливались все новые и новые резервы. Незаурядное пополнение дала Великая Отечественная война, которая поистине к штыку приравняла перо. Окончательное формирование и творческое самоутверждение этого поколения, прошедшего огонь войны, происходило уже в первые послевоенные годы. К этому отряду художников, воспринявших и продолживших традиции, завещанные Горьким, принадлежит и Всеволод Кочетов.

1

В жизни В. Кочетов не любил сосредоточивать внимание на своей личности, рассказывать о творческих планах, делиться воспоминаниями о пройденном пути и т. п. Тонкий и остроумный собеседник, удивительный рассказчик житейских историй и веселых происшествий, он становился немногословным, когда речь заходила о его судьбе. Не оставил он и сколь-нибудь обстоятельной автобиографии, выходящей за рамки общепринятых анкетных требований. Однако по суховато-сдержанной справке «О себе» (1954), по разрозненным авторским отступлениям в некоторых очерках и художественно-документальном повествовании «Записи военных лет», наконец, по опубликованным воспоминаниям современников можно достаточно полно представить не только «внешнюю», событийную историю жизни, но и историю духовного формирования личности будущего писателя.