Всеволод Большое Гнездо. "Золотая осень" Древней Руси - [14]

— От дождя и снега можно спрятаться под навесом, а пыль проникает повсюду, — ворчали воины.

Прискакали разведчики, доложили: впереди стоит войско норманнов. А вот и оно. Чёрные в своём бронированном облачении, облепили они высокий холм, как грачи. Возвышенность — их излюбленное место для сражения: нападающему трудно пускать стрелы и дротики и взбираться по уклону, не расстроив своей боевой линии, между тем как норманны могли нападать весьма успешно и с большой силой бросать в неприятеля камни и копья. Всё это понимали византийские военачальники, поэтому собрались у императора на совещание, чтобы решить: атаковать завтра утром или попытаться выманить неприятеля на равнину?

   — Если мы крепость брали, то на холм сумеем взобраться, — говорил стратег Михаил Дука, командовавший полком. — Численное превосходство у нас, двинемся с трёх сторон. Подружней напор — и не устоять викингам!

   — Так-то оно так, только нам хорошо известно презрение норманнов к смерти. Они позволяли себя изрубить на куски, нежели отступить. Много воинов положим на холме, прежде чем столкнём их. Я предлагаю устроить несколько наступлений, а потом обратиться в ложное бегство, но за своими рядами поставить засаду. Вот там мы их разгромим! — предложил Всеволод.

   — Не тронутся они с места, — возражал ему Михаил Дука. — Они прошли всю Европу и многому научились, на простую приманку не клюнут, только время зря потеряем. Предлагаю завтра утром атаковать всеми силами!

Последнее слово принадлежало императору. Мануил Комнин был неутомимым солдатом, прошедшим не одну тропу войны, имел большой опыт, а главное, не раз в боях встречался с войском норманнов, поэтому ему верили. Он произнёс:

   — Выманить неприятеля едва ли удастся. А простояв несколько дней в бесполезном ожидании, можем утерять боевой пыл своих воинов. Поэтому я приказываю завтра наступать.

Ночью неожиданно надвинулась гроза с сильным ливнем. Молнии сверкали одна за другой, и порой было светло как днём, оглушительные раскаты сотрясали землю, а дождь лил как из ведра. Воины радовались наступившей прохладе: завтра будет легче сражаться!

К утру туча ушла и вновь засверкало яркое солнце. Отслужив молебен и плотно позавтракав, византийцы стали строиться в боевые порядки. Кавалеристы одели своих коней броневой защитой — чешуйчатыми доспехами, кольчугой или кожаной накидкой, обшитой металлическими дисками. Всадник надевал островерхий шлем, одежду из ткани или кожи с пришитыми к ней металлическими частями; некоторые воины носили латы на теле и ногах до колен. Кроме того, у зажиточных были кольчужные рукавицы, стальная обувь и металлические шпоры. Тяжёлая кавалерия имела копья, боевые топоры, мечи и щиты.

Мануил вперёд выдвинул лучников. Были пущены воздушные змеи, которые позволяли стрелкам определить силу и направление ветра, а это помогало выбрать скорость и угол выстрела. Змеи шились из шёлка и имели самую различную форму, в том числе вид злого дракона. Стрелки приблизились к норманнам и стали засыпать их стрелами. Однако норманны подняли над собой щиты и закрылись ими, образовав так называемую «черепаху», известную ещё со времён Римской империи; стрелы попадали в щиты, почти не причиняя вреда обороняющимся.

Потом была дана команда выступать кавалерии. Всеволод тронул коня, внутренне напрягся. Страха он не чувствовал, а был азарт перед тем, как они сойдутся лицом к лицу с противником...

Сначала шла ровная поверхность, потом начался подъём, он становился всё круче и круче, и конь начал сбиваться с ноги.

Сначала он не понял, в чём дело, а потом догадался: зря они радовались ночному дождю, что принесёт облегчение в бою. Потоки ливня размыли глинистую поверхность холма, она стала скользкой, и животные с трудом преодолевали крутой подъём. Ряды наступающих расстроились, некоторые вырвались вперёд, кто-то отстал.

Норманны молча ждали приближения противника. Они выставили перед собой сплошную стену щитов. Самый первый ряд упёр свои копья тупыми концами в землю, а острия направил в грудь всадников; следующий за ним ряд устремлял копья в неприятельских лошадей, и весь строй противопоставил неприятелю непроницаемый фронт. На него и наткнулась кавалерия византийцев.

Рубка была короткой и беспорядочной. Конь у Всеволода несколько раз вставал на дыбы, как видно получал уколы, сам он пытался поразить неприятельских воинов, но его удары или легко отбивались, или попадали в большие крепкие щиты. Краем глаза он заметил, что и другие всадники бесполезно метались возле плотного строя норманнов, а некоторые стали поворачивать коней назад. Было ясно, что атака захлебнулась, и Всеволод последовал за всеми.

Ещё два раза бросал император конницу на строй викингов, но она неизменно откатывалась на исходные позиции. Тогда всадникам было приказано слезть с коней и подниматься на холм в составе пеших воинов. Всеволод, упрямо сжав губы, с мечом в руках взбирался по вязкой глине, часто скользя и падая, приходилось обходить трупы павших воинов и коней, кто-то из раненых кричал, взывая о помощи, валялось оружие, растекались потоки крови, смешиваясь с жидкой глиной...