Всемирный следопыт, 1925 № 07 - [24]

Со временем меня снова отправили на Острова Спасения, где, благодаря моему спокойному поведению, жизнь сделалась значительно легче. Мне до такой степени посчастливилось, что- я получил разрешение брать книги из библиотеки одного инженера. Тут я прочел сочинения Дарвина, углубив свои знания английской литературы. Еще в местной школе, на родине, я прочел Майн-Рида и Свифта, но только во Французской Гвиане познакомился с творениями Шекспира. Мне было позволено читать даже газеты.

Параллельно с улучшением общих условий жизни, поправилось и мое здоровье. В течение трех лет мне на ноги надевались кандалы; теперь меня от этого освободили.

Вместо того, чтобы спать в шумном бараке, мне разрешили спать в гамаке на открытом воздухе. Меня даже сделали старостой в небольшой группе каменотесов.

Один из находившихся под моим наблюдением ссыльных, некий Вернэзон, добивался с истинной гениальностью всего, чего только ему хотелось. Однажды он спросил меня, не хотелось-ли бы мне поближе подойти к делам мировой политики, почитать те каблограммы, которые посылаются губернатору Французской Гвианы. Сначала я думал, что он шутит, но он об’яснил мне, что копии этих каблограмм снимаются в особую книгу для нашего местного майора; что книгу эту из конторы носит один араб и, что не было ничего легче, как заставить этого араба, проходящего на своем пути мимо нашей каменоломни, немного уклониться от пути его следования; залучив его к себе, можно было уже устроить так, чтобы потихоньку прочитать каблограммы. И действительно, нам удалось зазвать к себе араба, предложив ему стаканчик рому, который выдавался здесь в виде премии за некоторые работы в роде нашей. Человек этот приходил затем регулярно и, пока кто-нибудь из нас стоял на стороже, остальные читали новости дня из книжки каблограмм самого майора.

Жизнь моя стала еще лучше, когда состоялось назначение Симона постоянным директором и когда на Острова Спасения прибыл новый комендант — Лафонтан. Оба были люди, умевшие понимать положение ссыльных. Благодаря тому, что я был на лучшем счету, я имел, право на получение земельного участка на материке. Но, несмотря на мое ходатайство об этом, парижское министерство решило, что я должен оставаться на островах до отбытия срока наказания. Тогда-то у меня явилась мысль об острове «Потерянного Ребенка».

XVIII. Остров «Потерянного Ребенка»

Этот остров, в сущности — голая скала, находится в семи милях от Кайенны, у входа в бухту того же имени. На этом одиноком островке построен маяк, где постоянно живут трое ссыльных и следят за исправной работой фонаря. Получив назначение на маяк, они могут оставаться там по собственному желанию любое время. Раз в месяц им привозится запас пищи, паек, такой же, какой получают все колониальные рабочие, — а это очень заманчивая вещь для изголодавшихся ссыльных. Кроме этого хорошего пищевого довольствия, им платится жалованье в размере пятидесяти сантимов в день. Это относительно прилитая сумма; обычно ссыльно-каторжане не получают и одного сантима за свою работу, так что, когда они получают свободу, у них нет ни гроша при себе.

Эта и другие соображения побуждали меня ходатайствовать о предоставлении мне должности на маяке, в случае, если там откроется вакансия. Работа там была легкая. Один из троих жителей маяка печет хлеб, второй варит пищу, а третий смотрит за светом фонаря. Чтобы не дежурить одному всю ночь, что было бы утомительно, установлены ночные смены, чем в значительной степени устранена возможность несчастных случаев от порчи фонаря в случае недосмотра усталого сторожа.

На острове «Потерянного Ребенка» у меня было достаточно времени для чтения. Поэтому я повторил свое прошение, но вновь получил отказ, хотя в это время администрация не так то легко могла найти добровольца на этот пост.

В течение нескольких месяцев на маяке жили трое ссыльных: Прадель, Биган и Вуазен, Однажды в пылу ссоры Прадель убил Бигана. Вуазен был свидетелем этого убийства и знал, что на суде его показания будут для Праделя очень нежелательными. Он был уверен, что первым следующим действием Праделя будет освободиться от него. Поэтому он решил не ждать действий с его стороны и при первом благоприятном случае напал на Праделя и убил его.

Через несколько дней после этой драмы пришел пароход с провизией для маяка. Капитан сейчас же заметил отсутствие двух других сторожей и потребовал об’ясневий. Убийца рассказал, как все произошло:

— Почему же вы сейчас же не сигнализировали на берег, когда Прадель совершил убийство. Почему не позвали на помощь. Вы за это ответите.

Эта угроза была приведена в исполнение. Недели через три после случившегося Вуазена судили и приговорили к пяти годам одиночного заключения.

В виде компенсации за полученный мною отказ, майор Лафонтан предложил мне быть старшим надсмотрщиком, но я в самой вежливой форме отказался от этого. Немного погодя он вызвал меня к себе в контору и сообщил мне, что он намерен ходатайствовать перед министерством о том, что бы мне были зачтены те месяцы, которые я провел по испанским тюрьмам до выдачи меня французским властям, — это сократило бы мою ссылку на целый год.