Всемирная история. Том 16. Европа под влиянием Франции - [30]

13 вандемьера для карьеры Наполеона играло исключительно важную роль. Но подавление этого восстания имело и большое историческое значение. Во-первых, роялисты потеряли надежду на близкую и быструю победу и планы реставрации династии Бурбонов потерпели поражение гораздо более тяжелое, чем на полуострове Киберон. Во-вторых, высшие слои городской буржуазии убедились, что они слишком поторопились взять власть в свои руки с помощью вооруженного выступления, забыв о тех представителях городской и сельской буржуазии, которые стоят за республику. И в-третьих, было еще раз продемонстрировано, что антиреставрационные настроения в провинции особенно резко влияют на армию, на солдатские массы, которые оставались верными идее республиканского правления.

Если говорить лично о Наполеоне Бонапарте, то день 13 вандемьера впервые сделал его известным не только в военных кругах, где о нем уже слышали благодаря взятию Тулона, но и во всех слоях общества. Отныне на него смотрели как на человека большой воли, решимости, смелости. А поэтому политики, завладевшие властью с 13 вандемьера 1795 года, во главе которых стоял Баррас, сделавшийся сразу самым влиятельным из пяти директоров Директории, весьма благосклонно смотрели на Бонапарта. Они полагали, что на него и впредь можно будет положиться, если понадобится пустить в ход военную силу против тех или иных народных волнений.

Но они плохо знали Наполеона Бонапарта. Сам он мечтал о другом. Он стремился к широкому театру военных действий. Он мечтал о самостоятельном командовании одной из армий Французской республики. Так как к нему хорошо относился Баррас, эти мечтания казались ему уже не такими несбыточными, как в те дни, когда отставной 26-летний генерал в поисках заработка вынужден был слоняться по Парижу. Один день, а вернее даже одна ночь, круто изменили его судьбу. Теперь он был командующим парижским гарнизоном, любимцем самого могущественного правителя республики Барраса и кандидатом на самостоятельный пост в действующую армию.

Очень скоро после своего внезапного взлета молодой генерал встретился со вдовой казненного при терроре генерала графа Богарне и полюбил ее. Жозефина Богарне была на шесть лет старше его и поначалу никаких чувств к Бонапарту не питала. Но она не могла отказать в ухаживании Бонапарту, так как после 12 вандемьера он занимал слишком уж важный пост. Сам же Наполеон Бонапарт влюбился пылко и страстно. Он потребовал немедленной свадьбы и женился. Так как Жозефина Богарне некогда не была близка с Баррасом, то брак открыл ему еще шире возможности доступа к могущественным лицам республики.

Следует отметить, что ни Жозефина, ни его вторая жена Мария-Луиза Австрийская, ни г-жа Ремюза, ни актриса м-ль Жорж, ни графиня Валевская никогда не имели на него сколько-нибудь сильного влияния. Слишком уж неукротимую, деспотическую, раздражительную и подозрительную натуру имел Бонапарт. Он не мог терпеть известную г-жу Сталь еще до того, как она высказала свои оппозиционные политические взгляды. Ненавидел он ее именно за излишний, по его мнению, для женщины политический интерес, за ее претензии на эрудицию и глубокомыслие. От женщин Наполеон требовал беспрекословного повиновения и подчинения его воле.

Наполеон не любил долго предаваться чувствам. Так было и на этот раз. 9 марта 1796 года состоялась свадьба Наполеона Бонапарта с Жозефиной Бо-гарне. А уже через два дня, 11 марта, он простился с женой и уехал на войну.

В его судьбе, а также в судьбе Франции и в судьбе Европы начинался абсолютно новый исторический этап.

ДИРЕКТОРИЯ

В ноябре 1795 года в силу вступила новая конституция. Отныне исполнительная власть во Франции переходила в руки Директории, в состав которой вошли, как уже говорилось выше, Баррас й другие видные термидорианцы.

Время правления Директории было временем безграничного господства буржуазии. По образному выражению одного из современников, французское общество в годы правления Директории являло собой «гнусный контраст между самым неистовым богатством и самой ужасающей нищетой». Наиболее тяжелым временем для народа и бедноты оказались зима и весна 1795 — 1796 гг. Продолжалась инфляция. Нескончаемо падал курс ассигнатов. Росли цены. Все это создавало безвыходное положение для рабочих, ремесленников, служащих и интеллигенции. Полицейские заявления того времени пестрели подобными сообщениями: «Лишь зажиточный класс может пользоваться жизнью в настоящий момент, а трудящиеся находятся в крайней нужде»; ремесленники и рабочие «видят все меньше соответствия между плодами своего труда и своими повседневными потребностями»; «отчаяние и горе достигли высшего предела».

Рабочие и служащие вынуждены были, чтобы выжить, продавать либо закладывать свое последнее имущество. По улицам бродили тысячи нищих, которые искали в мусоре отбросы, чтобы не умереть с голоду. Повсеместно сообщалось о многочисленных самоубийствах.

Такое положение дел заставило рабочих с сочувствием вспоминать даже времена якобинской диктатуры, когда люди, не имея ничего лишнего, во всяком случае имели возможность не умирать с голоду. Страна жила в постоянной тревоге и в ожидании новых восстаний.