Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний - [113]

В сложившейся ситуации, когда карфагеняне практически потеряли Сицилию и Пиренейский полуостров, ими было принято решение усилить войско Ганнибала и нанести римлянам сокрушающий удар в самом сердце их державы. По сути, они вернулись к замыслу, с которого началась Вторая Пуническая война, – организовать большой сухопутный поход из Испании через Галлию и Альпы в Италию. Повторить путь блестящей экспедиции Ганнибала предстояло его брату Гасдрубалу. Римлянам, в свою очередь, следовало не допустить нового похода пунийцев на Апеннинский полуостров и разгромить карфагенские армии по отдельности. Понимая это, Публий Сципион устремился весной 208 г. до н. э. из Нового Карфагена на север, где настиг Гасдрубала в окрестностях Кастулона, у города Бэкулы (современный Байлен). Карфагенский полководец тоже стремился к сражению, рассчитывая разгромить римлян и тем самым обеспечить себе более надежный тыл, а также упрочить положение пунийцев на Иберийском полуострове перед походом в Италию. В случае же поражения Гасдрубал планировал перейти через Пиренеи и, набрав в Галлии подкрепление из местных кельтских племен, идти в Италию, чтобы там объединиться с братом и разбить римлян на их земле (Polyb. X, 37, 3–5). Битва завершилась разгромом пунийского войска, прижатого к реке на небольшой возвышенности, окруженного и атакованного римлянами сразу с трех сторон. Около 8 тыс. воинов были убиты, а еще 10 тыс. пехотинцев и 2 тыс. кавалеристов пленены (Polyb. X, 38, 7—39; Liv. XXVII, 18–19). Радость победы Сципиону омрачал лишь тот факт, что Гасдрубалу еще до начала сражения удалось уйти из лагеря вместе с казной и боевыми слонами. Устремившись на север, пунийский военачальник принял командование над остальными карфагенскими войсками и, придерживаясь намеченного ранее плана, двинулся в Италию. Таким образом, Публий Корнелий Сципион, при всех его победах на испанской земле, не смог справиться с главной задачей – не допустить выдвижения пунийских войск на помощь Ганнибалу. Карфагенско-римское противостояние вновь вернулось на исходные позиции, и судьба войны зависела от успеха либо неудачи италийского похода Гасдрубала, не менее смелого и рискованного, чем состоявшаяся десятилетие тому назад, в 218 г. до н. э., экспедиция его брата.

Появление еще одной пунийской армии на Апеннинском полуострове было серьезной угрозой Риму, и полученные осенью 208 г. до н. э. известия о переходе пунийцев через Пиренеи вызвали в Вечном городе серьезную тревогу. Она была тем более обоснована, что консулы этого года Тит Квинкций Криспин и Марк Клавдий Марцелл потерпели от Ганнибала болезненное поражение. Во время скоротечного и, по сути, случайного боя на лесистой возвышенности между вражескими лагерями Марцелл был убит, а Криспин тяжело ранен и вскоре скончался от ран (Polyb. X, 32, 1–6; Liv. XXVII, 26–28). Это обезглавило римскую армию на юге Италии и позволило пунийцам прочно удерживать занятые здесь позиции, дожидаясь прихода Гасдрубала. Римляне принялись с утроенной энергией готовиться к предстоящей италийской кампании 207 г. до н. э., особенно опасной тем, что сражаться на Апеннинском полуострове предстояло уже с двумя карфагенскими армиями – армией Ганнибала на юге и Гасдрубала на севере. Консулами на этот год были избраны опытные и заслуженные полководцы Гай Клавдий Нерон и Марк Ливий Салинатор, а общее число легионов в Италии было доведено до пятнадцати, семь из них должны были действовать на юге, а восемь – на севере полуострова. Встретить Гасдрубала на севере, в Цизальпинской Галлии, должен был Марк Ливий, тогда как Клавдию Нерону предстояло воевать с Ганнибалом в Бруттии и Лукании. Главной задачей полководцев было не допустить объединения двух карфагенских армий, удержав их, соответственно, на севере и юге Апеннинского полуострова.

Гасдрубал перешел Альпы весной 207 г. до н. э., воспользовавшись проложенным Ганнибалом путем и не столкнувшись, в отличие от брата, с каким-либо сопротивлением местных племен. Более того, кельты, а вслед за ними лигуры и этруски охотно вливались в ряды пунийского войска, и его численность возросла до более чем 30 тыс. бойцов. Под началом такого опытного и, несомненно, талантливого военачальника, как Гасдрубал, не единожды бившего римлян в Испании, это была грозная сила. В случае же объединения со вторым пунийским войском многочисленная армия в сочетании с полководческим гением Ганнибала превращалась для Рима в смертельную угрозу. В ожидании вестей от брата Ганнибал оставался в центральной Апулии, где карфагенянам противостояла консульская армия во главе с Клавдием Нероном. Правильным решением для братьев было бы выдвинуться друг другу навстречу, однако оба полководца медлили. Гасдрубал начал осаду Плаценции, желая захватить город и тем самым устрашить и склонить на свою сторону все кельтские племена Цизальпинской Галлии, Ганнибал же тянул с выступлением на север в расчете на успешные действия брата. Промедление имело для карфагенян гибельные последствия, чему способствовала и переменчивая военная фортуна. Все отправленные на юг гонцы Гасдрубала с сообщением брату о дальнейших планах были перехвачены римлянами, после чего Нерон решился на рискованный, но блестящий по исполнению и последствиям маневр. Оставив часть консульской армии на юге противостоять Ганнибалу, консул скрытно повел 6 тыс. пехотинцев и тысячу всадников на север (Liv. XXVII, 43–44). Стремительным маршем пройдя через Италию, полководец так же тайно, под покровом ночи, вошел в лагерь противостоявшего Гасдрубалу консула Марка Ливия. Теперь римское войско во главе с обоими консулами насчитывало около 40 тыс. бойцов и готово было сразиться с карфагенянами.