Всего лишь миг - [4]

– Входите, мистер Марчелли. Раздражение Клифа тут же усилилось. Подхватив сумки, он вошел в квартиру.

– Можете с таким же успехом звать меня Клиф, – буркнул он, поставив сумки у окна.

– А вы меня – Эди, – отозвалась она. Эди… да, это имя подходит ей куда больше, чем Эдит, подумал Клиф, наклонившись к сумкам и принимаясь опустошать одну из них. Собрал треножник и видеоаппаратуру, стараясь сосредоточиться на своем деле и не замечать, что девушка рядом. Хорошо хоть, она переоделась, сняла тугие джинсы и блузку, в которых встретила его утром. Сейчас на ней был свободный, до полу пестрый халат, укрывавший ее с головы до ног. Клиф старательно готовился к предстоящей ему долгой ночи, и постепенно напряжение ослабло. Если не смотреть на Эди, можно убедить самого себя – почти убедить, – что ее тут нет. Если бы только она отошла подальше и до него не доносился пряный аромат ее духов.

Покончив с видеоаппаратурой, Клиф раскрыл вторую сумку и вынул оттуда портативный радиоприемник, бутерброды, бинокль и термос с кофе.

– Для чего вам камера? – с любопытством спросила Эди.

Клиф поморщился. Вряд ли ему удастся убедить себя, что ее здесь нет, если она будет к нему обращаться.

– Чтобы снимать склад, если мне придется на какое-то время отойти от окна. Тогда, вернувшись, я смогу проверить по пленке, не происходило ли что-нибудь в мое отсутствие. – Он не глядел на Эди, в голосе звучали нетерпеливые нотки.

– О, значит, камера вам вроде партнера, – воскликнула Эди. Она сдержанно улыбнулась. – Только, спорю на что угодно, она не жалуется на усталость и может обходиться без кофе.

– Да, и не любит попусту болтать, – оборвал ее Клиф.

– Ах, простите, – сказала Эди ледяным тоном. Она гордо прошествовала в другой конец комнаты, наполнила водой чайник и поставила его на плиту.

Клиф с облегчением вздохнул. Прекрасно. Теперь она, возможно, поймет, что он пришел сюда делать дело. Никаких личных отношений, никаких дружеских шуток – дело, и только дело. Клиф взгромоздил камеру на треножник, затем навел на фокус и с неудовольствием увидел, что одно из вьющихся растений загораживает часть окна.

– Могу я убрать один цветок? – нахмурившись, спросил он.

– Я сама, – сказала Эди, боясь, как бы он со зла не погубил ее бегонию.

Она встала на подоконник и протянула руку, чтобы снять горшок с крюка, на котором он висел. Но тут же чуть не согнулась под тяжестью огромного горшка. Клиф, увидев, что она попала в беду, и сообразив, что горшок слишком тяжелый и одной ей не справиться, тоже ухватился за него с другой стороны. Неожиданно его руки оказались зажаты между керамической поверхностью яркого горшка и горячей нежной грудью Эди. А Эди обнаружила, что ее руки стиснуты между горшком и мускулистой грудью Клифа. Ни тот, ни другой не могли двинуться с места – упал бы и разбился горшок.

– Ой… давайте отнесем его на стол, – дрожащим голосом сказала Эди. Клиф кивнул в знак согласия, густо покраснев. Они пошли в другой конец комнаты, и при каждом шаге костяшки его пальцев скользили по остриям ее грудей. Эди с ужасом чувствовала, что тело ее отзывается на это прикосновение, что в ответ на него в ней зажигается огонь.

Горшок с громким стуком грохнулся на стол – они опустили его в одно и то же мгновение.

– Благодарю, – чуть слышно сказала Эди, поворачиваясь к плите, где уже стал закипать чайник. Она чувствовала себя униженной: так реагировать на случайное прикосновение!

– Не стоит благодарности, – отозвался Клиф, вновь подходя к окну и стараясь поставить камеру на фокус через стекло. Руки его слегка дрожали. Его тело автоматически и молниеносно откликнулось на ее близость, внезапно напомнив ему, что он нормальный мужчина со здоровыми инстинктами, которые он подавлял в течение очень долгого времени.

– Привет! Кто там?

При звуке неожиданно раздавшегося незнакомого голоса Клиф подпрыгнул на месте.

– Кто это?

Эди чуть покраснела.

– Моя бабушка.

Клиф нахмурился. Он совершенно забыл о ее существовании.

– Извините, – сказала Эди и скрылась в спальне.

Клиф слышал ее успокаивающий голос, ворчанье старушки в ответ, звучащее все громче. Эди вновь вошла в комнату.

– Не хотелось бы вас затруднять, но не могли бы вы пойти познакомиться с бабушкой? – нерешительно сказала она. – Бабушка слышала ваш голос и теперь не успокоится, пока не посмотрит на вас.

Клиф со вздохом поднялся и последовал за Эди в спальню. Первое, что он там увидел, была огромная дубовая кровать и на ней – крошечная седоволосая старушка. Она сидела с величественным видом, и ее маленькие голубые глазки на сморщенном личике пронизывали его насквозь. Взмахом руки она велела Эди, взбивавшей подушки у нее за спиной, отойти в сторону.

– Вы кто? – строго спросила она, недовольно теребя кружевной воротник голубой ночной рубашки.

– Клиф Марчелли, – ответил Клиф.

– Клиф – мой друг, бабушка. Он пришел повидать меня, – добавила Эди, кинув Клифу предостерегающий взгляд. Видимо, она не хотела, чтобы старушка знала, что он из полиции.

– Подойдите поближе, чтобы я могла получше вас разглядеть, – приказала та.

Клиф сделал два шага к кровати.

– Стоп! – раздался приказ, и Клиф от неожиданности замер на месте. Старушка настороженно рассматривала его, блестящие глазки светились подозреньем. Внезапно она обернулась к Эди. – Он мне не нравится, – заявила она. – По глазам видно, что он нечестный человек. Не глаза, а бусинки.