Всегда в продаже - [8]
СВЕТЛАНА. Почему?
ОЛЯ. Потому, что он не без странностей.
СВЕТЛАНА (поет, явно кого-то пародируя). Осень пришла, пора моей мечты…
ОЛЯ. Ведь ты сказала – весна…
СВЕТЛАНА. Господи, а не все ли равно? (Садится и снова отрешенно смотрит прямо перед собой.)
Оля смотрит на нее, отступает на шаг, еще на шаг, и, закрыв лицо руками, убегает.
Завтрак у Принцкеров подходит к концу. Марк Борисович уже встает, причесывает свою редкую шевелюру.
МАМА ПРИНЦКЕР. Нет, Марк, ты не прав – сейчас нужно все внимание семьи сосредоточить на Оле. Это очень рисковый возраст, и появляются опасные настроения.
Принцкер пожимает плечами. (
БАБУШКА (Маме). Деточка, ты не права. Ведь так бывает всегда. Я хорошо помню свою юность – сколько грез, сколько фантазий…
МАМА ПРИНЦКЕР. Мама, ваша юность проходила в другую, принципиально другую эпоху. Марк, послушай!
ПРИНЦКЕР (смотрит на часы). Прошу тебя, быстрее, я опаздываю на работу.
МАМА. Дело в том, что я обнаружила у Ольги, случайно увидела, наткнулась буквально, вот на это письмо.
ПРИНЦКЕР. Я опаздываю, давайте вечером…
МАМА. Стыдись, Марк, речь идет о судьбе твоей дочери. И потом, ты уже занимаешь такое положение, что можешь опоздать на несколько минут.
ПРИНЦКЕР (нервничает). У нас сейчас поставили какие-. то автоматические часы, они пробивают на твоем талоне точное время.
БАБУШКА (со вздохом). Прогресс!
МАМА. Я настаиваю! Это письмо Оле написал Женя Кисточкин.
БАБУШКА. Боже мой!
ПРИНЦКЕР. Женя? Какие-нибудь шутки, да? Поток остроумия? (Очень нервничает.)
МАМА. Хороши шутки! Слушайте! (Подносит к глазам письмо.)
Незамеченная входит Оля и замирает, увидев в руках матери письмо.
МАМА (читает). «Милая Елка! Прости, что я так тебя называю, но мне нравится так тебя называть. Ты знаешь давно, еще с четырнадцати лет, что я тебя люблю, но между нами огромное расстояние – возраст. Ведь мне сейчас уже тридцать лет. Помнишь песню: отчего ты мне не встретилась, юная, нежная, в те года, года далекие, в те года?… Я знаю, что отзвуком на мое признание с твоей стороны будет только жалость, а жалость унижает человека. Мне остается только молчать и смеяться. Ведь зритель платит, смеяться должен он… Это смех сквозь слезы. Прости меня, Елка, за это письмо. Женя».
БАБУШКА. Какой слог!
МАМА (Принцкеру). Теперь ты можешь бежать к своим автоматическим часам.
ПРИНЦКЕР. Да-да, я пошел.
МАМА (драматически). Подожди, несчастный! На письме следы губной помады. Она мазала губы и целовала его! Что делать, скажите!
БАБУШКА. Может быть, отказать ему от дома?
ПРИНЦКЕР. Дельная мысль. (Смотрит на часы.)
МАМА. Нет, Женя не виноват – Ольга сама вынудила его. Она кокетничает, строит глазки, усвоила себе походку этой Светланы, а Женя ведь здоровый молодой человек. Он тут ни при чем.
Оля подбегает к матери и вырывает у нее письмо.
ОЛЯ. Я сама написала это письмо! (Убегает.)
ПРИНЦКЕР. Итак, все ясно. Я пошел. (Убегает, глядя на часы.)
Он пробегает по просцениуму, на бегу раскланиваясь с Аброскиным и машет рукой Кисточкину.
ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А это кто такой?
КИСТОЧКИН (смеется). Это загипнотизированный человек, его гипнотизируют автоматические часы. Раньше он опаздывал минут на пять – на семь, все же выслужился до заместителя главного бухгалтера, а сейчас у них на службе поставили автоматические часы, и бедный кролик попал под гипноз. Смотри, смотри, как трусит. Как бы под машину не попал, глава славного кроличьего семейства. Автоматика для таких – страшное дело.
На просцениум выбегает Оля, в руках у нее скомканное письмо.
КИСТОЧКИН. А вот и крольчонок. Правда, славный крольчонок? Внимание, беру на себя роль удава!
Он откидывается на стуле и гипнотизирующе смотрит на Олю. Та с трепетом смотрит на него, не решаясь сдвинуться с места.
КИСТОЧКИН (громко, для Оли). Какое чувствую волненье… Весна, весна, пора любви!
ОЛЯ (делает шаг к нему, но потом вскидывает голову и кричит, подражая Светлане). Глупости! Сейчас не весна, а осень!
КИСТОЧКИН. Сначала я молчать хотела, поверьте, моего стыда вы б не узнали никогда…
ОЛЯ (медленно двигается к нему, потом останавливается). Все это ерунда, а вы дурак! Вы не стоите ни копеечки. А мама для вас еще отдельно готовит, глупая, глупая. (Чуть не плачет.)
ТРЕУГОЛЬНИКОВ (толкает Кисточкина). Довольно! Прекрати!
КИСТОЧКИН (жестко). …Хоть редко, хоть в неделю раз в деревне нашей видеть вас, хотя бы слышать ваши речи, хоть слово молвить…
Оля, прекратив сопротивление, подходит к нему и молча протягивает письмо.
КИСТОЧКИН (обычным тоном). Оленька, я угадал текст этого письма?
ОЛЯ. Вы! Вы… Вы… (Убегает.)
КИСТОЧКИН (читает письмо, разражается дьявольским хохотом). Гениально! Шедевр эпистолярного жанра! Ой, умру! Петька, прочти! (Передает письмо Треуголъникову.) Ты понимаешь, это она сама себе написала от моего имени. Чудеса мастурбации!
ТРЕУГОЛЬНИКОВ (резко встает). Ну, над всеми мы уже посмеялись?
КИСТОЧКИН. Разве это смех? Помнишь, как мы с тобой раньше смеялись?
ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Да, раньше мы не так смеялись.
КИСТОЧКИН. Садись. Смотри, к нам плетется профессор. Сейчас мы с тобой посмеемся.
Действительно, Аброскин, который до этого молча стоял на авансцене, медленно направляется к ним.
Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.Первые повести Аксенова положили начало так называемой «молодежной прозе» СССР. Именно тогда впервые появилось выражение «шестидесятники», которое стало обозначением целого поколения и эпохи.Проблема конформизма и лояльности режиму, готовность ради дружбы поступиться принципами и служебными перспективами – все это будет в прозе Аксенова и годы спустя.
Блистательная, искрометная, ни на что не похожая, проза Василия Аксенова ворвалась в нашу жизнь шестидесятых годов (прошлого уже века!) как порыв свежего ветра. Номера «Юности», где печатались «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», зачитывались до дыр. Его молодые герои, «звездные мальчики», веселые, романтичные, пытались жить свободно, общались на своем языке, сленге, как говорили тогда, стебе, как бы мы сказали теперь. Вот тогда и создавался «фирменный» аксеновский стиль, сделавший писателя знаменитым.
В романе Василия Аксенова "Ожог" автор бесстрашно и смешно рассказывает о современниках, пугающе - о сталинских лагерях, откровенно - о любви, честно - о высокопоставленных мерзавцах, романтично - о молодости и о себе и, как всегда, пронзительно - о судьбе России. Действие романа Аксенова "Ожог" разворачивается в Москве, Ленинграде, Крыму и "столице Колымского края" Магадане, по-настоящему "обжигает" мрачной фантасмагорией реалий. "Ожог" вырвался из души Аксенова как крик, как выдох. Невероятный, немыслимо высокий градус свободы - настоящая обжигающая проза.
Страшные годы в истории Советского государства, с начала двадцатых до начала пятидесятых, захватив борьбу с троцкизмом и коллективизацию, лагеря и войну с фашизмом, а также послевоенные репрессии, - достоверно и пронизывающе воплотил Василий Аксенов в трилогии "Московская сага". Вместе со страной три поколения российских интеллигентов семьи Градовых проходят все круги этого ада сталинской эпохи.