Всегда в бою - [137]

Но не будем опережать хронологию событий. В конце февраля в советских войсках, действовавших в Восточной Пруссии, произошли крупные организационные изменения. 1-й Прибалтийский фронт был преобразован в Земландскую группу войск, вошедшую в состав 3-го Белорусского фронта. В числе армий, переданных Земландской группе, была и наша 43-я. Главные силы фронта еще продолжали бои по ликвидации хейльсбергской группировки противника, а мы уже начали подготовку к очередной операции — к штурму Кенигсберга.

Победный залп над Балтикой

В двадцатых числах марта 1945 года, когда мы получили приказ о передислокации под Кенигсберг, войска 11-й гвардейской, 50-й и 39-й армий уже готовились к штурму крепости. До начала штурма оставалось всего десять суток.

Погода в марте нас не баловала. Балтийские ветры гнали с северо-запада серые облака, моросили дожди, туманы стояли почти до полудня, болотистая земля пропиталась водой, как губка. А тут вдруг выдался ясный солнечный день. Не теряя времени, я выехал на рекогносцировку отведенной нам полосы.

Самой высокой точкой северо-западнее Кенигсберга была гора Фухсберг (отметка — 68,9 м над уровнем моря) близ одноименного поселка. Отсюда до передовой — около трех километров. Сюда же вслед за нами приехали офицеры оперативной группы штаба, связисты, саперы. На вершине горы был оборудован наблюдательный пункт, у ее подножия, в старинном помещичьем доме, разместился вспомогательный пункт управления.

Объехав передний край, который еще занимали левофланговые соединения 39-й армии, изучив карту с последними разведданными, мы получили представление об укреплениях Кенигсберга на участке прорыва. На карте были помечены ступенчатой вязью траншеи и многочисленные отсечные позиции, скопления опорных пунктов, многокилометровые линии противотанковых рвов, кружками — дзоты, четырехугольниками — доты, щетинистыми овалами — крепостные форты. А кроме того, карта была буквально испещрена синими значками, которыми обозначались пулеметы, минометы, артиллерийские батареи. Она наглядно отражала очень насыщенную огневыми средствами оборону.

Противник создал здесь три оборонительные позиции: первую — в 6–8 км от города, вторую — по его окраинам, третью — в центре Кенигсберга. Однако трудно было отделить первую, например, позицию от второй, так как сплошные траншеи, прикрытые проволочными и минными заграждениями, шли одна за другой через каждые 200–300 метров. Не говорю уже о городских кварталах, где улицы были замкнуты баррикадами, а все прочные каменные здания превращены в укрепленные пункты.

Согласно директиве командующего Земландской группой войск, 43-я армия должна была прорвать внешний пояс обороны северо-западнее Кенигсберга и, взаимодействуя с левым соседом — частями 50-й армии, «к исходу третьего дня операции штурмом овладеть городом до реки Прегель»[116].

Одновременно к этой реке предстояло выйти и соединиться с нами 11-й гвардейской армии, наступавшей на Кенигсберг с юга. Правый наш сосед — 39-я армия имела задачу прорваться к заливу Фришес-Хафф западнее города и, ликвидируя коридор, пробитый противником с Земландского полуострова к Кенигсбергу, отсечь гарнизон крепости от армейской группы «Земланд».

Особенностью этой операции для 43-й армии был, во-первых, очень узкий участок прорыва (5 км), а во-вторых, полное совпадение границ участка прорыва с границами армейской полосы в целом. Иначе говоря, вся армия представляла собой сосредоточенную на 5-километровом участке ударную группировку. Ни соседние 39-я и 50-я армии, ни наступавшая с юга 11-я гвардейская армия не имели столь плотных боевых порядков. Эта концентрация войск 43-й армии была вызвана спецификой боевой обстановки на данном участке. Наступая левым флангом и центром непосредственно на город, мы правым флангом наносили удар под основание пробитого противником коридора. Следовало ожидать, что фашисты предпримут отчаянные усилия с целью удержать этот коридор и нам вместе с левофланговыми соединениями 39-й армии придется отражать контратаки не только со стороны кенигсбергского гарнизона, но и с противоположной — со стороны армейской группы «Земланд».

Нашим армиям впервые предстояло прорывать столь мощную многополосную оборону, которая опиралась на крепостные форты. Сокрушить эти сооружения, разрушить их или, по меньшей мере, подавить могла только артиллерия самых крупных калибров — та артиллерия, которую в старину называли метким словом «осадная».

Уже после взятия Кенигсберга Иван Христофорович Баграмян в разговоре с участниками штурма заметил, что Кенигсбергская операция в значительной степени была операцией артиллерийской. И действительно, насыщенность войск артиллерийскими средствами — до сверхтяжелых (особой мощности) орудий — была предельно высокой.

Попытаюсь проиллюстрировать эту мысль на конкретных примерах. В каждой дивизии первого эшелона были созданы два штурмовых отряда (усиленные стрелковые батальоны) и четыре штурмовые группы (усиленные стрелковые роты). Что представлял собой штурмовой отряд? Он состоял из трех стрелковых рот (180 человек), пулеметной и минометной рот (еще 70 человек), а всего в нем насчитывалось 250 бойцов и офицеров. Из огневых средств помимо пулеметов отряд имел 21 орудие различных калибров (от 76 до 152 мм), около 60 минометов (калибры — от 82 до 160 мм), 9 танков и самоходно-артиллерийских установок