Всё возможное: Как врачи спасают наши жизни - [57]
Врачи других специальностей всегда смотрели свысока на своих коллег-акушеров. Они считали их не очень умными – долгое время акушерам не удавалось привлекать лучших студентов-медиков к своей специальности: казалось, в том, что они делают, не требуется особой науки или мастерства. Тем не менее никакая другая область медицины не спасла столько жизней, как акушерство. Да, произошли поразительные изменения в том, что мы можем сделать для лечения болезней и улучшения жизни людей. Теперь у нас есть лекарства, чтобы лечить инсульты и рак; у нас есть стенты для коронарных артерий, механические суставы и аппараты искусственной вентиляции легких. Но используем ли все эти средства мы, врачи, работающие в других областях медицины, так же надежно и безопасно, как врачи-акушеры используют свои? Ничего подобного.
Обычная пневмония, например, остается четвертой по распространенности причиной смерти в развитых странах, а за последнюю четверть века смертность даже увеличилась. Отчасти причина в том, что пневмонии стали более тяжелыми, но также и в том, что мы, врачи, недостаточно хорошо трудились. Наглядные исследования показали нам, какие антибиотики лучше использовать и что пациенты, нуждающиеся в госпитализации, с меньшей вероятностью умрут, если антибиотики начать применять в течение четырех часов с момента поступления. Но мы уделяем мало внимания тому, что происходит на самом деле. Недавнее исследование показало, что 40% больных с пневмонией не получают антибиотики вовремя. А когда мы назначаем антибиотики, 20% пациентов получают не те.
В акушерстве тем временем, коль скоро новая стратегия показалась стоящей, врачи не ждали, пока исследования подтвердят, что все в порядке. Они просто шли вперед и пробовали, а потом смотрели, улучшились ли результаты. Акушерство шло тем же путем, что Toyota и General Electric: совершенствуясь на ходу, но всегда обращая внимание на результаты и стараясь их улучшить. И этот подход сработал. Все ли корректировки и нововведения в акушерском пакете мер необходимы и полезны, может, и не вполне ясно: например, рутинное наблюдение за сердцебиением плода до сих пор вызывает споры. Но пакет в целом сделал роды более безопасными, и это несмотря на увеличивающийся возраст, ожирение и, как следствие, проблемы со здоровьем у беременных женщин.
Шкала Апгар изменила все. Практичная и удобная для расчетов, она сразу же давала палатным врачам информацию о том, насколько эффективен их уход. В медицине мы привыкли измерять десятки специфических параметров: показатели крови, уровень электролитов, частоту пульса, титры вирусов. Но у нас нет стандартных критериев, объединяющих эти данные для оценки общего состояния пациента. У нас есть только впечатление о том, насколько хорошо мы работаем, а иногда и того нет. Как я оцениваю шансы своего пациента на смерть по окончании трудной операции – один к пятидесяти или один к пятистам? Не знаю. Я не чувствую разницы по ходу дела. «Как прошла операция?» – спрашивает меня семья пациента. «Хорошо», – единственное, что я могу сказать.
Шкала Апгар не просто давала врачам быструю и объективную оценку результатов их работы. Благодаря шкале изменился характер решений, направленных на лучшие результаты. Руководители акушерских служб начали анализировать показатели по Апгар у своих врачей и акушерок, и в этом они ничем не отличались от начальника цеха на хлебозаводе, подсчитывающего, сколько буханок хлеба сожгли пекари. И те и другие хотят принимать решения, которые улучшат результаты каждого сотрудника, от новичка до самого опытного. Иногда это означает выбор в пользу надежности вместо возможности эпизодически добиваться совершенства.
Судьба щипцов – показательный пример[39]. Я поговорил с Уотсоном Боусом – младшим, почетным профессором акушерства Университета Северной Каролины, о том, что случилось со щипцами. Помимо его исследований о выхаживании недоношенных детей, он был автором главы популярного учебника, посвященной технике наложения щипцов. К тому же он работал врачом в 1960-е годы, когда менее 5% родов происходили с помощью кесарева сечения и более 40% – с помощью щипцов. Да, сказал он, многие исследования продемонстрировали потрясающие результаты по использованию щипцов. Но единственное, что они показали, – это насколько хорошо могут проходить роды в крупных больницах, когда щипцы в руках очень опытных акушеров-гинекологов. Между тем профессия была ответственна за улучшение баллов по Апгар и снижение смертности новорожденных повсюду – в маленьких и больших больницах, где работают врачи с самыми разными уровнями компетенции.
Это книга о старении, смертельной болезни, смерти – то есть о вещах, которых мы так боимся, что стараемся вообще не думать о них, вытеснить на периферию сознания. Автор книги, знаменитый американский хирург Атул Гаванде, уверен, что прятать голову в песок неправильно: смерть – часть жизни, ее естественное завершение, и именно в таком качестве, осознанно и спокойно, и следует ее принимать. Беда в том, что старость и умирание в современной культуре проходят по ведомству медицины, которая считает смерть просто процедурной неудачей, фатальным техническим сбоем.
Даже самые многоопытные профессионалы время от времени допускают ошибки. Ничего не попишешь, человек несовершенен. Но как быть в ситуации, когда небольшая, казалось бы, оплошность, может привести к человеческим жертвам, как это случается у летчиков, хирургов, спасателей? Или к потере немалых денег, как в бизнесе?Чек-лист – уникальный по своей простоте и дешевизне инструмент контроля критичных показателей каждого дела или процесса. Внедрить его просто, пользоваться им удобно, и, как показывает мировой опыт, он позволяет существенно сократить число ошибок в самых разных сферах жизни.
Книга Атула Гаванде, практикующего хирурга и известного популяризатора науки, — блестящее, смелое и невероятно увлекательное повествование о буднях врача, ежедневно имеющего дело с жизнью и смертью, вынужденного принимать решения подчас в ситуациях, когда наука ненадежна, информация ограничена, а ставкой является жизнь человека. Рассказывая трогательные, пронзительные истории из своей практики, автор откровенно говорит о серьезных проблемах и ограничениях современной медицины, о загадках человеческого организма, о том, как хорошие врачи становятся плохими, об удачах и неудачах в работе хирурга, о лечебных ошибках и о том, какое это счастье, когда удается спасти жизнь пациента.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.