Все случилось на Джеллико-роуд - [48]

– Сантанджело, тебе же так не терпится самому сказать. Вот и говори, – злится Григгс.

– Я думаю, он знал этого парня. Ксавье.

– Вебб, – поправляю я, и все трое поворачиваются ко мне. – Так они его называли.

– Вебб. – Он кивает. – Так вот, представьте эту реку. Очень много изгибов, где застревают всякие вещдоки.

– «Вещдоки»? – спрашиваю я. – Ну ничего себе. Давай полегче, а?

– Давайте нырнем, – предлагает Григгс.

– Там глубоко, пока доберешься до дна, уже пора всплывать. Ничего рассмотреть не успеешь.

– Я нырну, – вызывается Раффи. – Я плавала дистанцию полтора километра и дольше всех могу задерживать дыхание.

Я смотрю на ребят. Кажется, Раффи в один миг отняла у них всю мужественность.

– Да вы не расстраивайтесь. У меня просто легкие лучше, – утешает она, выразительно смотрит на меня и снимает обувь и носки. Ребята все еще не могут справиться с ударом, а я усаживаюсь поудобнее, обхватив колени, и наблюдаю за всем этим представлением.

– А откуда ты знаешь, что Григгс не плавает на длинные дистанции? – спрашивает Сантанджело. – Может, у него тоже отличные легкие.

– Потому что он выглядит как игрок в регби, а не пловец, – объясняет Раффи. – А ты похож на футболиста. Пловцы выглядят как я.

– А я на кого похожа? – интересуюсь я.

Все трое поворачиваются о мне. У меня высокий рост, но спортивной меня не назвать. Я просто тощая и длинная.

– Ты похожа на человека, который может уничтожить противника в шахматах, – решает Раффи.

– Вообще-то я два года подряд была чемпионкой школы по настольному теннису, – напоминаю я.

– Но ты не пловец, – говорит она.

– Ты всего-то раз обогнала меня на полуторакилометровой, – встревает Сантанджело.

Я вижу, что это рискует затянуться, а у меня нет настроения.

– Слушайте, – начинаю я, – он победил тебя в конкурсе по орфографии. Она обогнала тебя на полуторакилометровой. Давайте уже покончим с этим приключением Великолепной четверки и поедем домой.

– Я думаю, нырять лучше вдвоем, – заявляет Раффи, снимая топик.

– Отвернись, – велит Сантанджело Григгсу, когда она начинает расстегивать джинсы.

– Ну уж нет.

Раффи раздевается до трусов и майки и легко ныряет. Ее голова появляется над водой. У нее стучат зубы. Сантанджело тоже начинает раздеваться, и на этот раз уже я не планирую отворачиваться.

Как только Сантанджело и Раффи скрываются под водой, Григгс наклоняется и целует меня. Целует жадно, как будто уже лет сто мечтал это сделать и теперь никак не насытится, но через несколько секунд я открываю глаза и смотрю на него.

– Глаза надо закрывать, – слегка озадаченно говорит он.

– Лично мне ничего не надо, – отвечаю я, отодвигаясь от него и глядя на реку в ожидании возвращения Раффи и Сантанджело.

– У нас какая-то проблема?

– Нет никаких «нас».

– Серьезно? Потому что в прошлую субботу ты дала мне понять, что есть.

– С прошлой субботы прошло не меньше шести дней, и, скажем так, за это время ты дал мне понять, что я ошибалась.

– Вокруг нас постоянно вертится цирк имени Сантанджело и эта маленькая зараза, которая бегает, как пришитая, то ли за тобой, то ли за мной, а когда их нет, Казанова Кэссиди едва ли в рот тебе не заглядывает, или Раффи смотрит на меня этим взглядом, типа, «у нас тут девчачьи разговоры», – возмущается он. – Так что, если я не уделял тебе внимания…

– То есть ты открыто это признаешь. Что можешь просто на время выключить чувства.

– Да плевать, как скажешь. Мне уже ничего не нужно.

– Вот и прекрасно, потому что мне изначально это было не нужно!

Я чувствую себя на шоу Джерри Спрингера[10] и уже готова произнести слова «мой парень» с видом обиженной афроамериканки. Ничего не могу с собой поделать.

Сантанджело всплывает на поверхность, и мне становится стыдно, ведь я почти забыла о наших ныряльщиках. Он крутится на месте, высматривая Раффи, и я подхожу поближе к реке. Вскоре выныривает и Раффи.

– Нашли что-нибудь? – спрашиваю я, как будто действительно есть вероятность обнаружить что-нибудь ценное, просто потому что мы решили поискать.

– Нет, – вздыхает Сантанджело, выбираясь из воды. – Но там на дне горы затонувшего дерева, и под ним могло застрять что угодно.

Он принимается рассуждать о том, что для поисков лучше бы найти оборудование для дайвинга, но ни я, ни Григгс толком его не слушаем.

Сантанджело и Раффи высаживают нас на Джеллико-роуд. Я молча выхожу из машины и шагаю по обочине, но Григгс быстро меня догоняет.

– Да объясни же мне, что я такого сделал.

Я не останавливаюсь.

– Знаешь что? Ничего ты такого не сделал. Это я ошиблась. Вечно я поступаю, как дура. Везде вижу то, чего и в помине нет.

– Ты намекаешь, что прошлая неделя для меня ничего не значила.

Теперь я все же останавливаюсь, уставившись на него.

– Я не намекаю. Я констатирую факт. Все так же, как когда мы сбежали вместе. Ничего особенного, Григгс.

– Но ведь между нами действительно было что-то особенное. Зачем это отрицать?

– Нет, не было. Обычное совпадение. Мы ждали один тот же поезд с одной целью: увидеться с матерью, и, наверное, время, проведенное вместе, значило для меня больше, чем для тебя. Наверное, мне пора перестать думать, что все вокруг разделяют мои чувства.