Все красотки - по ранжиру - [10]

— Прекрасно, Понс, — сказал капитан. — По-моему, я задал тебе все вопросы, которые только мог придумать, — он остановился, понимающе поглядев на подростка.

Понс оценил его деликатность.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил капитан. — Мне искренне жаль, что я отнял у тебя так много времени. Возможно, ты когда-нибудь поймешь, почему это потребовалось. Тебе тяжело перенести то, что с тобою сегодня случилось, у тебя, должно быть, шок. Я вспоминаю, как я сам впервые столкнулся с подобным… — Он на мгновение сделал паузу. — Но я был значительно старше тебя, — тогда я был уже полицейским. И позволь мне сказать, что я прекрасно понимаю твое самочувствие. Ну, как ты?

— Ах! — ответил Понс. — Не так уж и плохо, капитан.

Серчер понимающе кивнул.

— Ну, я думаю, тебе лучше сейчас отправиться домой и немного успокоиться, хотя, я понимаю, сделать это нелегко — многие захотят задать тебе миллион вопросов… Я знаю… Будь готов к этому, Понс.

— Что же я должен им говорить? — растерянно спросил Понс, внезапно осознав этот факт, испугавшись назойливых вопросов любопытствующих.

Серчер слегка пожал плечами.

— Избежать этих вопросов невозможно.

— Мне все можно им рассказывать? — внезапно поинтересовался он и сразу же пожалел о сказанном.

— Что все, Понс? — спросил у него капитан.

— Ну, абсолютно все, — ответил Понс экспромтом.

Капитан окинул его взглядом.

— Ты сам знаешь, что им говорить, — наконец произнес он.

— Но вы это одобряете? — снова спросил Понс.

— Я вынужден одобрить, — Серчер улыбнулся ему.

— Она была замечательной девушкой, — грустно сказал Понс. — Мне очень не хотелось быть тем парнем, который первым обнаружил ее тело. — Он помолчал и добавил тихим голосом: — Вы найдете убийцу, я уверен, капитан, вы должны его найти. — Он снова помолчал.

— Мы попытаемся, — ответил Серчер, поднимаясь.

Когда Понс выходил из кабинета директора школы, рука капитана покровительственно покоилась на плечах юноши. Все присутствующие в приемной обернулись к нему и к капитану. Воцарилось молчание.

В полной тишине Серчер произнес:

— Мистер Проффер, я думаю, нужно позволить Понсу пойти домой и провести там остаток дня. Будет неплохо, если вы отпустите его. Можно ему пойти?

— Конечно, капитан, — с готовностью согласился Проффер. Затем он обратился к парню: — Тебе нужно пойти домой, Понс. Одному Богу известно, что ты пережил, сынок. Возьми несколько дней для отдыха. Я думаю, ты нагонишь пропущенные занятия и будешь выполнять домашние задания. Я не сомневаюсь, ты на это способен.

— Хорошо, мистер Проффер, — сказал Понс.

— Я могу тебя подбросить на машине, — предложил капитан.

— О… не надо… все в порядке. Я доберусь сам, капитан, — ответил парень.

— Ты уверен, сынок? — спросил мистер Проффер.

— Все будет в порядке, мистер Проффер.

— Может быть, все-таки пусть кто-нибудь подбросит тебя домой, Понс? — мягко сказал Серчер.

— Давайте я подвезу его, — предложил Полдаски. Сердце у Понса упало.

— По-моему, вам лучше остаться здесь, шеф, если вы, конечно, не возражаете, — серьезным тоном сказал Серчер.

И Понс вздохнул с облегчением, молчаливо поблагодарив капитана.

— Ладно, я остаюсь, — промямлил шеф полиции.

И ничего больше не добавил.

Понс сказал:

— Хорошо, я пойду домой и соберусь с мыслями. А сейчас мне нужно забежать в класс и забрать свои вещи.

— Правильно, Понс, — одобрил капитан. Он повернулся к одному из полицейских; — Энди, пойди с ним и проследи, чтобы он благополучно попал домой, без происшествий… Затем возвращайся сюда.

Полицейский кивнул и вышел из приемной кабинета директора вместе с юношей.

— А теперь, мистер Проффер… — услышал Понс слова капитана, когда в сопровождении полицейского покидал приемную…

В коридоре, где он ожидал встретить, по крайней мере, сотни своих товарищей по школе, Понс не увидел никого, за исключением прибывших из штата полицейских. Те прекрасно выполнили свой долг. Они водворили всех учеников (и учителей) назад в классы, что сделать было отнюдь не легко. Когда Понс проходил по школьному коридору, он заметил, что возле каждой двери стоял полицейский. Это были все, как на подбор, массивные, грозные парни, похожие, как также заметил Понс, на игроков "Нотр-Дама"- Увидев их, Понс почувствовал возбуждающий трепет; на таких можно полностью положиться. Холодок уважения охватил его при виде этих хорошо вооруженных, дисциплинированных, подтянутых полицейских. Он невольно пожалел преступников, которым приходилось иметь дело с такими стражами порядка и законности. Небольшая дрожь возбуждения пробежала по его телу, она всегда наступала у него, когда он испытывал подобное чувство уважения и гордости. Полицейский, вышагивающий рядом с ним, был мощным мужиком, футов шести ростом, по крайней мере. Он возвышался над Пенсом, который для своего возраста имел средний вес и рост.

— Все очень переживают из-за того, что случилось с этой девушкой, отважился начать разговор Понс, поднимаясь по ступенькам.

— Да, — ответил Энди.

— Особенно… ее родители… — Понс сделал еще одну попытку завязать разговор, но ничего из этого не вышло.

— Да, — односложно подтвердил полицейский.

Они прошли мимо кабинета главного воспитателя школы — Тигра. Понс заметил, что на двери кабинета висела бумажка с надписью; "Экзамен: не мешать!" — он понял, что Тигр очень занят. Никто никогда не входил в этот кабинет, когда висела эта предупреждающая надпись. Если бы даже полицейский не сопровождал его, в любом случае, Понсу не суждено было увидеться с Тигром, по крайней мере, сегодня. Ему следует обождать, по крайней мере, до завтра, потому что навряд ли ему сегодня еще доведется придти в школу. Понсу очень хотелось знать, поставят ли полицейского возле его дома. Это было бы грандиозно! Да, Тигр — единственный человек, с которым Пенсу хотелось поговорить в это трудное время, и даже сообщить ему ту чудовищную вещь, насчет Маммера, которая больше всего волновала его. Возможно, ему удастся увидеться с Тигром сегодня вечером после уроков, на футбольной тренировке — или ее отменили? В самом деле, отменили ли тренировку? Понс внезапно подумал об этом, задохнувшись от охватившего его волнения, Он позвонит Тигру попозже, и все у него узнает. Он был почти уверен, что игру не отменили. Это была важная встреча. "Карвертон" — мощная команда, действительно хорошо выступающая в этом сезоне. Понса охватило волнение при мысли о предстоящей игре, о сегодняшней тренировке, если она вообще состоится. Но даже если ее не отменили, и он встретится там с Тигром, то доверительного разговора у них не получится, потому что на тренировке Тигр — совсем другой человек: он будет там тренером, целиком поглощенным футболом и игроками. Единственное место, где можно спокойно поговорить с ним — его кабинет, то есть место, мимо которого они только что прошли. Возможно, стоило бы сейчас постучаться в двери; несмотря на табличку? Он хотел было так и поступить, но боялся попросить полицейского вернуться — ему было неудобно просить об этом у этого грозного стража законности и порядка. В этом Энди-полицейском есть что-то такое — Понсу трудно даже представить, чтобы он смог попросить его о чем-то. В любом случае, уже слишком поздно возвращаться к кабинету Тигра. Они уже приближались к классу. Понс огорченно вздохнул. Ему нужно будет попозже позвонить Тигру, разузнать обо всех изменениях насчет игры и тренировки, и, возможно, договориться о личной встрече с ним, если не на тренировке, то сегодня попозже. "Прощай, милая!" — эта странная записка вспомнилась ему снова, и ему вдруг стало смешно. Он находил эту записку забавной, и ему захотелось рассмеяться. Однако, он сдержался и немедленно подавил в себе этот неуместный импульс веселья, так как тот, кто прикрепил записку на мертвую девушку, несомненно, сумасшедший. И разве такая мерзость может быть смешной? Ему только захотелось слегка усмехнуться. Горько. Усмешка, смешанная с болью, — вот как выглядело его лицо, когда Понс вошел в свой родной класс, и именно так все поняли эту едва заметную улыбку, застывшую на его губах. Конечно, сам Понс хотел этого, а как восприняли другие выражение его лица — этого знать дано ему не было.