Все или ничего - [37]

— Не думаю, Грант, — спокойно ответила Брайони. — Извини, что я проявила подобную бестактность, я не хотела, поверь мне. — Она запустила руки в волосы, а затем тревожно взглянула на него, когда Грант подошел к кровати. — Тем более я знаю, что ты ответишь: любовники и друзья… Мне бы только хотелось, чтобы ты не был моим боссом, — добавила она.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь разницу.

— Я знаю, ты никогда так не считал. О Боже, — прошептала Брайони, приложив к губам тыльную сторону ладони. — Ты не представляешь, Грант, как это унизительно. Мне бы очень хотелось играть в игру по твоим правилам, но я, видимо, сделана из другого теста. Я… я так не могу. Я, очевидно, принадлежу к той породе людей, которые действуют по принципу: "все или ничего". Моя мама, во всяком случае, в этом уверена.

Он долго молчал, а затем сказал:

— Ты знаешь, что означает для меня быть женатым? Это мало отличается от того, что между нами есть сейчас, но у тебя не будет другого — свободы…

— Но почему? — выдохнула Брайони.

Грант встал и, подойдя к окну, раздвинул занавески.

— Видимо, я так устроен, — наконец сухо ответил он. — Начнем с того, что я — трудоголик, может, ты этого не знаешь, но я не родился в рубашке. Я годами просто боролся за выживание на ранчо, и мне было уже двадцать семь, когда дела наконец выправились и я смог увеличить свои владения. И, конечно же, остался осадок от брака с Лизой. Послушай, давай говорить начистоту. Мы два сложных человека, и в нас обоих, как мне кажется, есть нечто жесткое, циничное и амбициозное. Ты… — Грант помолчал и неожиданно повернулся, чтобы взглянуть на нее, — призналась мне, что совершила одну ошибку в своей жизни. Поверь мне, я тоже делал то, о чем теперь сожалею; есть по крайней мере две женщины, которых я заставил страдать, так как мне не удалось объяснить им, что я из себя представляю, но ты-то должна это понимать.

Брайони смотрела на него, от удивления раскрыв рот.

— И если бы случилось так, что наши отношения вошли бы в фазу, при которой мы попытались бы изменить друг друга — а в браке это произойдет непременно, мне кажется, именно поэтому распадаются многие браки, — наша жизнь превратится в сущий ад.

— Так вот ты меня какой считаешь? — с трудом выговорила Брайони после напряженной затянувшейся паузы.

— Моя дорогая, — серьезно ответил Грант, — тебе всего двадцать семь, но твоя целеустремленность, твоя деловая хватка такая же, если не лучше, как у опытных специалистов, значит, тебе знакомы жестокость и другие качества, необходимые в нашем деле.

Брайони облизнула пересохшие губы.

— Мне казалось, что знакомы, — сказала она едва слышно и уставилась на свою чашку, а затем подняла на него свои голубые глаза. — Грант, ты как-то раз сказал, что не любишь Ника Семпля. Он… он по-прежнему участвует в твоем бизнесе?

Прищурившись, Грант посмотрел на нее.

— Да, — мрачно ответил он. — Анжелика беременна. А почему ты спрашиваешь?

Брайони отвернулась, чтобы перевести дух.

— Не… неважно.

— Поверь мне, Брайони, я уже давно не верю в то, что Ник чист перед тобой, как это пытались представить Семпли. Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе все, шаг за шагом? Я, конечно, могу, если хочешь, но, честное слово… — Он замолчал, и его зоркий взгляд, казалось, проник ей прямо в душу. — Если ты в душе испытываешь чувство вины, пожалуй, лучше, если оно останется невысказанным. Мне думается, для себя ты сделала вывод, а для меня только это имеет значение.

Чувство вины? — подумала Брайони и поморщилась.

— Хорошо.

— Означает ли это, что мы можем сохранить наши отношения?

— Я… — Она закрыла рукой глаза.

— Что касается того, что я — твой босс, — спокойно продолжил Грант. — Я хотел бы, Брайони, чтобы между нами все было более справедливо, и вот что я имею в виду. Вся моя деятельность в материковой части Австралии проходит в партнерстве с семьей Семплей, как тебе это известно, но когда я купил Хит-Хаус, я создал отдельную компанию, в которой они не участвуют, и я хотел бы предложить тебе долю в этой новой компании, которая будет заниматься Хит-Хаусом и той собственностью, которую я намерен приобрести в Страхане.

Брайони охнула, и чашка с кофе качнулась у нее в руках. Грант взял чашку у нее из рук, поставил на столик и присел рядом.

— Это сделает нас партнерами, а если тебя беспокоит мое решение, то знай, оно продиктовано лишь здравым смыслом — мне нужны твой опыт и твоя преданность делу, и нет лучшего способа отплатить за это, чем сделать человека совладельцем.

— Это невероятно, — прошептала она.

— Почему? Если бы ты ознакомилась с моей деловой практикой, ты бы увидела, что я так поступаю нередко, и я уже не первый день думаю об этом, вот почему первоначальный контракт, который я тебе предлагал, так и не был реализован.

Брайони на секунду закрыла глаза, подумав о контракте, который действительно так и не был реализован, хотя зарплату Грант ей повысил, как и обещал. У нее теплилась маленькая надежда, что на то были личные причины. Теперь эта надежда умерла.

— А что, если наша компания… распадется? — с усилием проговорила она.

— Это трудно себе представить, — спокойно ответил Грант и взял ее за руку. Он заглянул ей в глаза, и Брайони задрожала от того, что увидела в них. Он подождал немного, а затем продолжил: — Возможно, мне следовало об этом сказать в первую очередь. Мне нужна ты, Брайони, прежде всего ты. Я не смогу делить тебя ни с кем, и тебе не придется ни с кем делить меня. — Почему-то это заставило ее улыбнуться. — Ты в этом сомневаешься?