Все грехи мира. Книга III - [37]

Но когда защита стала вызывать своих свидетелей, выяснилось, что их показания ничуть не менее убедительны показаний свидетелей обвинения.

В защиту Пендера выступил шериф округа Малтномах Том Уорд (Tom Word), прямо заявивший, что с теми уликами, что озвучила сторона обвинения, человека нельзя даже задерживать. Представитель Союза ветеранов Испанской войны Джей Аптон (Jay Upton) произнёс настоящий панегирик в честь обвиняемого, заявив, что не может представить, чтобы такой рыцарь, как Джон Пендер, посягнул на жизнь женщины и ребёнка! А криминалист Джордж Тэчер заострил внимание присяжных на том, что пресловутая «экспертиза револьвера» не имеет никакой доказательной силы и по сути антинаучна. Опытный полицейский Тэчер весьма здраво указал на то, что следствие с самого начала зациклилось на одной версии, согласно которой именно обвиняемый убил Дэйзи и Гарольда Верманов, но при этом не уделило должного внимания другим направлениям расследования. В частности, никого из причастных к расследованию не заинтересовали сообщения жителей Скаппуса о хищениях из домов 4 сентября, то есть в тот самый день, когда произошло двойное убийство. Проведенное Левингзом расследование нельзя считать полным хотя бы по той причине, что оно не отвечает на вопрос кто совершал кражи из домов Рэйли и Хэссома?

В целом, вердикт присяжных представлялся отнюдь не очевидным, линия защиты выглядела убедительно и не опровергнутой обвинением. Тем сильнее оказалось потрясение присутствующих, когда жюри после 18-часового обсуждения вернулось из совещательной комнаты с вердиктом, признававшим вину Пендера полностью доказанной, а его самого не заслуживающим снисхождения. Этот исход оказался до некоторой степени неожиданным и для самого Пендера, который в эмоциональном порыве вскочил с места и, потрясая кулаками в воздухе, закричал, что его подставили Левингз и Томпсон. До этого момента он держал себя в руках и сохранял самообладание, но в ту минуту подсудимый потерял всякий контроль над эмоциями.

13 октября судья Джеймс Эйкин (James A. Eakin) приговорил Джона Артура Пендера к смертной казни через повешение.

По меньшей мере дважды приговоренный оказывался на краю смерти – тогда назначали дату его казни и перед камерой начинал круглосуточное дежурство конвоир. Такое дежурство практиковалось для исключения самоубийства смертника в последние дни жизни. В последний раз, а именно – 28 февраля 1914 г. – губернатор штата остановил подготовку к казни буквально за 3 часа до приведения приговора в исполнение. Не совсем понятно, почему защита медлила с подачей апелляции в Верховный суд штата, но известно, что упомянутую выше отсрочку исполнения приговора обеспечило обращение матери Джона Пендера к губернатору штата Освальду Уэсту, а отнюдь не действия адвоката Логана.

Несложно догадаться, что ожидание казни в каком-то смысле было страшнее самой казни. Можно не сомневаться, что Джону Пендеру в последние месяцы 1913 г. и в первой половине 1914 г. было очень и очень тяжело.

Апелляция поступила в Верховный суд только летом 1914 г., в сезон каникул членов суда. Рассмотрение документов могло состояться только после 1 сентября – той даты, когда Верховный суд штата возвращался к работе. Следует отдать должное этой в высшей степени бюрократической структуре – дело Джона Пендера рассматривалось в приоритетном порядке и по прошествии буквально полутора месяцев состоялось решение, оставившее приговор окружного суда в силе.

Заметка от 2 марта 1914 г. рассказала читателям о том, что обращение матери приговоренного к смерти Джона Пендера к губернатору Орегона позволило перенести дату казни на более поздний срок.

Тут следует сказать, что после вынесения окружным судом смертного приговора осенью 1913 г. адвокат Логан написал судье Эйкину частное письмо, в котором высказал суждения о прошедшем процессе и предложил высказаться судье. Не совсем понятно почему Эйкин вступил в переписку с адвокатом, быть может они были давно знакомы, возможно – судьёй двигали некие "особые соображения", но сейчас для нас важно то, что Эйкин позволил себе высказать сомнение в убедительности доводов обвинения и заметил, что Пендер заслуживал снисхождения.

После того, как Верховный суд штата умыл руки, адвокат Логан решил использовать это частное письмо как довод в борьбе за помилование осужденного. Логан подготовил соответствующее прошение на имя губернатора штата, в котором сделал упор на следующие доводы:

– вся доказательная база обвинения построена на косвенных уликах;

– окружной шериф Томпсон, принадлежавший к числу главных недоброжелателей Джона Пендера, серьёзно скомпрометирован и в скором времени, вероятно, сам окажется за решёткой [адвокат намекал на расследование хищений в ведомстве шерифа залоговых сумм, о котором в своём месте уже упоминалось];

– судья Эйкин в частной переписке признавал целесообразность смягчения приговора, который сам же и вынес [дословно на языке оригинала: "he declared that it was a case where an executive would be justified in commuting the sentence", или по-русски: "он заявил, что это был случай, когда исполнительная власть имела бы право смягчить приговор"];