Все грехи мира. Книга 1 - [46]

Примерно в то самое время, когда выжившие сёстры рассказали Филмору Куку о конфликте отца с членами семьи Гиллеспи – а случилось это в первые часы 14 июля – произошло другое немаловажное событие. В дверь дома Ричарда Файла, одного из местных «настоящих южан», неожиданно постучала Фанни Гиллеспи, жена Ниса Гиллеспи (Fannie & Nease Gillespie), глава многочисленной семьи Гиллеспи, той самой, члены которой батрачили на убитого Айзека Лайерли.

Да-да, читатель всё понял правильно – главой большой негритянской семьи была именно Фанни, а не её муж. Причина тому крылась в довольно необычных жизненных обстоятельствах супругов. Фанни была женщиной энергичной, активной и неглупой, она несколько раз выходила замуж, но счастья не находила – мужья её то тонули, то сбегали… Рожденные от разных мужчин дети – выводок числом 8 человек – оставался с мамашей.

Наконец, за 17 лет до описываемых событий, на жизненном пути Фанни возник некий Митч Грэхэм (Mich Graham) – очень мутный тип, чьё прошлое так и не удалось толком восстановить. О нём было известно, что родом он был не из Северной Каролины, много бродяжничал, по-видимому, имел уголовное прошлое, но на сей счёт никогда не распространялся. Вообще же, этот человек, производил, по-видимому, неплохое впечатление – был подвижен, имел быструю и грамотную речь и казался очень неглупым по меркам того времени. Он женился на Фанни и… сменил имя и фамилию, став в одночасье Нисом Гиллеспи. Есть такое ощущение, что это фокус он проделывал уже не первый раз в своей жизни и Митч Грэхэм были отнюдь не теми именем и фамилией, с которыми он родился.

Как бы там ни было, после бракосочетания Нис обнаружил самые негативные свойства своего характера – он пил, скандалил с другими неграми, третировал родню Фанни. Последняя родила от него в 1891 году сына Джона, женщина впоследствии признавалась, что рассчитывала на смягчение нрава мужа, но расчёт не оправдался. Нис, которому ко времени описываемых событий уже исполнилось 55 лет, пользовался в негритянской среде репутацией скверной – его не уважали, считали мужчиной конфликтным и одновременно трусоватым, склонным обделывать делишки чужими руками.

Итак, Фанни Гиллеспи неожиданно постучала в дверь дома Ричарда Файла и попросила у хозяина защиты. Последний растерялся – это был пожилой человек, не имевший прежде каких-то дел с Гиллеспи и неудивительно, что визит Фанни его озадачил. Впустив женщину в дом, он осведомился, известно ли ей, что происходит и особо уточнил, знает ли она, что случилось с семьёй Лайерли? Фанни ответила, что боится за свою жизнь, поскольку на улице вооруженные люди, а что касается произошедшего с Лайерли, то ей ничего неизвестно, но возможно, кое-что знает её муж (т. е. Нис Гиллеспи). Файл разрешил женщине остаться в его доме, а сам поспешил к людям, стоявшим у дома Лайерли.

Там все дожидались представителей правоохранительных органов. Около 04:30 появился сначала окружной шериф с помощниками, а чуть позже – начальник полиции Солсбери Миллер (J. Frank Miller) с группой своих сотрудников.

Что показал осмотр трупов и места совершения преступления?

Айзек Лайерли и его сын Джон были убиты сильными неоднократными ударами обуха топора, в результате которых головы обоих полностью потеряли форму, состояние головы мальчика даже сравнивалось с желе (дословно в судебных документах: «Mr. Lyerly’s head seemed to be mashed to pieces and the little boy’s head apoeared to be beaten into a jelly», т.е. «Голова мистера Лайерли разбита в куски, а голова маленького мальчика разможжена до желеобразного состояния»). Тело 4-летнего Джона было уложено поперёк кровати в её изголовьи, а труп его отца находился в противоположном конце кровати. Ноги Джона Лайерли были повреждены огнём, источником которого являлась тумбочка, положенная преступником на кровать, облитая керосином и подожженная. Огонь, однако, толком не разгорелся, а потому не повредил тело Айзека.

Голова Огасты Лайерли оказалась изрезана (дословно: «Mrs. Lyerly’s head was cut»), т.е. телесные повреждения, причиненные женщине, очевидно отличались от тех, что были описаны на трупах её мужа и сына. Раненая Элис получила два удара обухом топора, причём эти удары оказались явно слабее тех, что были нанесены Айзеку и Джону Лайерли. Остаётся добавить, что 14 мая, спустя менее суток со времени ранения, девочка умерла в доме Филмора Кука, так и не придя в сознание.

При осмотре дома Лайерли выяснилось, что деньги и ценные вещи не пропали. В тумбочке, которая использовалась для поджога, находились деньги, оставленные Айзеку Лайерли на хранение одним из его рабочих. Кроме того, в спальне и расположенных рядом комнатах осталось множество мелких ценных безделушек, популярных в те времена (вроде золотых слоников и т.п.). По словам выживших девочек, керосиновая лампа, находившаяся вечером в спальне родителей, была полностью заправлена, в ней находилась пинта керосина (~0,5 литра). Однако при осмотре дома выяснилось, что лампа перенесена в гостиную, где поставлена на каминную полку. Лампа была пуста, из чего можно было сделать вывод, что преступник перелил из неё керосин в тумбочку, которую поджёг.