Вроде бы четверг - [6]
— И тогда все так и свалятся с земли, понимаете, и вы тоже!
Тут Лотта вынуждена была зажмуриться, чтобы представить себе, как это она свалится с земли, однако не могла решить, падать ли ей ногами вперед или головой, а когда сделала выбор, послышался чей-то голос:
— Лотта Монссон! Что это ты глаза закрыла? Может быть, ты объяснишь, почему вы все время опаздываете?
Это спрашивала новая учительница. Пришлось Лотте открыть глаза и поморгать ими, раздумывая.
— Могу! — сказала она. — Из-за бомбы!
— Поймите наконец, что такими вещами не шутят! — крикнула учительница.
— Я никогда не шучу! — возразил Сундик.
— Я тоже, — сказал Горд и попытался объяснить. — Она такая таинственная, понимаете! И мы должны были предупредить людей!
— Почему она таинственная? — крикнула новая учительница, и было похоже, что она, когда захочет, может сердиться похлеще, чем старая толстуха.
Ну что ей на это ответить? В самом деле, почему вещи бывают таинственными? Наконец Торд сообразил:
— Потому что ее там положил ТАИНСТВЕННЫЙ НЕКТО, ясное дело!
— Что это еще за ТАИНСТВЕННЫЙ НЕКТО?! — крикнула новая учительница.
Пришлось Торду объяснять, кто такой ТАИНСТВЕННЫЙ НЕКТО. Подумав немного, он сказал:
— ТАИНСТВЕННЫЙ НЕКТО похищает людей!
— И вовсе нет! — перебил его кто-то.
Но тут Торд рассердился — что он, сочиняет, что ли! И он закричал:
— И вовсе да! Он похищает людей! Потом требует выкуп за них. Потом забирает и тех, кто приходит с выкупом.
— А на что ему столько людей? — спросил кто-то, потому что всем стало интересно.
— Люди ему нужны, чтобы забрать их мозг, и сердце, и кровь, ясное дело! — ответил Торд.
— А это для чего? — крикнул кто-то.
— Чтобы лучше оживить своих таинственных роботов, ясное дело, — сказал Торд.
Но тут кто-то завопил:
— Каких еще роботов?
Как будто они никогда не слыхали про таинственных роботов и про таинственных некто, вообще ничего не слыхали!
— Ну, роботов же! — закричал Горд. — Роботов, которые нужны ТАИНСТВЕННОМУ НЕКТО, чтобы разослать их по всей вселенной и захватывать все планеты. Потом он из этих всех планет составит одну огромную планету и полетит на ней, чтобы проверить, где кончается космос!
Новая учительница пыталась что-то вставить, но ее никто не слышал, потому что Торд кричал все громче и быстрее и все остальные ребята возились и кричали, перебивая его, так что пришлось в конце концов новой учительнице заорать:
— Тихо!
Все равно ее голос пропал в общем гаме. Никто не хотел слушать учительницу, все хотели слушать только Торда. И никто не хотел думать о том, что он все сочиняет, так как ему жутко стыдно, что он без конца опаздывает в тот самый день, когда к ним пришла новая учительница.
Все продолжали расспрашивать про ТАИНСТВЕННОГО НЕКТО, и новая учительница надрывалась, добиваясь тишины, но ведь от указки остался только маленький обломок, стучи не стучи, много ли проку от маленького обломка в том классе, где учатся Лотта, и Сундик, и Торд, и все остальные. Никому не хотелось слушать новую учительницу, всем хотелось только слушать еще и еще про ТАИНСТВЕННОГО НЕКТО. Кто-то допытывался, как выглядит Т. Н., носит ли он, скажем, темные очки? Носит, сказал на это Торд. Тогда кто-то другой спросил — почему? И Торд ответил, что у Т. Н. в глазах лучевая энергия. Его глаза излучают с такой силой, что ослепляют обыкновенных людей. Вот и вся причина, почему он носит темные очки. Однажды Т. Н. снял их у себя дома и случайно погляделся в зеркало, так его самого ослепило сильнее, чем автомобильными фарами. И когда он пришел в себя, то запер зеркало в стенном шкафу, а на дверях повесил записку: «Вход воспрещен даже мне самому!»
Но когда Т. Н. прятал зеркало в шкаф, продолжал Торд, он обронил там свою память. А пойти и забрать ее не решался из-за той записки. Оттого-то он и стал такой злой. И начал раскладывать бомбы в лесу, чтобы добыть мозгов и внутренностей для своих живых роботов, которые нужны ему, чтобы захватить все планеты во вселенной, а потом лететь на этих планетах туда, где кончается космос. Если только космос вообще где-нибудь кончается. Т. Н., говорил Торд, так разозлился, когда потерял свою память, что сам не знал, что бы такое придумать.
Тут Торд глянул на новую учительницу. И Лотта тоже глянула. Новая учительница почему-то вдруг замолкла и даже совсем перестала стучать обломком указки. Сидит и молчит за своим столом, плотно сжав губы.
— А сколько лет этому ТАИНСТВЕННОМУ НЕКТО? — спросил кто-то.
— Лет тридцать, наверно, — коротко ответил Торд.
Он продолжал глядеть на новую учительницу, и следом за ним все обратили внимание, что она сидит и молчит. Очень уж это неприятно, когда учительницы молчат. Но конечно, хуже всего, когда они принимаются плакать. Сначала новая учительница только молчала, когда Торд остановился, но затем из ее глаз вдруг покатились большие блестящие слезы. И сразу все стали стыдиться. И Лотта, и Сундик, и Горд, и Димитрий, и все остальные. Они стыдились изо всех сил, и Торд сказал:
— Возьмите мой носовой платок!
Однако новая учительница покачала головой и достала из сумки свой собственный платок. Развернула его, высморкалась, и все облегченно вздохнули. Потом она положила платок обратно и защелкнула сумку, и вроде бы все наладилось, но тут новая учительница сказала:
