Времяточец: Бытие - [46]
Аврам закончил петь и замер в ожидании. Какое-то время все молчали, собираясь с мыслями. Затем раздались аплодисменты, и Аврам улыбнулся. Знать стучала по столам, пока Гильгамеш не хлопнул, чтобы все замолкли.
— Итак, — широко улыбаясь, сказал он. — Славное сказание, и спето хорошо. Но теперь давай настоящую песню. Спой о пьяных ночах, о любовниках Иштар, слагатель песен!
Аврам покорно поклонился, а Доктор тем временем грубовато подтолкнул Эйс своим костлявым локтем.
— Как тебе эта песня?
— Ну, с «U2» не сравнится, — усмехнулась она, — но мне кажется, что довольно неплохая. Ему бы ещё аккомпанирующую группу, и он легко попадёт в хит-парады.
Доктор вздохнул.
— Я не просил тебя быть его менеджером. Что ты думаешь о самой истории?
— Немного глупая, не находишь? — сказала она. — Похоже на кусок из Библии.
— Легенда о потопе? — Доктор пожал плечами. — В эту эпоху это распространённый сюжет. Учитывая местный ландшафт — всё плоское, как блин, ничего выдающегося — любое наводнение может оказаться катастрофой. Но, с другой стороны, как тебе остальное?
— Что? Люди-скорпионы? И шесть месяцев тьмы? — она нахмурилась. — Ты что, воспринимаешь это серьёзно?
— Я всё воспринимаю серьёзно, — ответил Доктор. — Кроме самого себя.
— Да ладно тебе, Профессор. Это всего лишь песня. И ничего более.
— Никогда не торопись с выводами, — сказал он ей. — Первое мнение часто неправильное. Я же тебе говорил, не суди о культуре по её собственным стандартам.
Этого Эйс не выдержала.
— Ты мне говорил прямо противоположное.
— Разумеется, — весело сказал Доктор. — Ты что, Гегеля не читала?
— Не знаю. Это он «Корабельный Холм» написал?
— Нет, не он, — повелитель времени нахмурился. — Хоть раз будь серьёзной. Нельзя вечно прятаться от мира за взрывами. Гегель предложил брать идею — тезис — и её противоположность — антитезис — и объединять их, чтобы добиться конечного результата, синтеза. Так что, напрягись. История Аврама довольно точная, и основана на реальных событиях. Но рассказана она с точки зрения его культуры, его собственного опыта. Воспользуйся воображением и тем, что ты узнала о Вселенной за время путешествий со мной, и предположи, о чём там на самом деле речь.
Большую часть этой лекции Эйс не слушала, она начала думать гораздо раньше.
— Профессор! Этот ковчег… Это на самом деле космический корабль?
Он просиял.
— Я знал, что рано или поздно, с моей помощью это до тебя дойдёт.
— Шесть месяцев тьмы — полёт! Без солнца, разумеется. А люди-скорпионы — люди в скафандрах? С лазерами?
— Думаю, что в общих чертах так оно и было, — согласился Доктор. — И в этом рассказе есть и другие интересные аспекты, не так ли? Утнапиштим и Иштар были врагами. По словам Эн-Гулы, Иштар сейчас живёт в Кише. А по словам Аврама, Утнапиштим со своими людьми приземлились в горах Машу. Тот талисман у Аврама — какой-то электронный ключ, который подтверждает его слова. Потрясающе, правда? — затем его лицо помрачнело. — Единственный вопрос — и что нам со всем этим делать, а?
Эйс понятия не имела, но это в любом случае обычно было занятием Доктора. Планировал обычно он. А она предпочитала действовать.
— Поспать, а утро вечера мудренее? — предложила она.
— Почему бы и нет?
Доктор стал слушать то, что в этот момент пел Аврам. Его совсем не удивило, что Гильгамеш заказал песню о сексуальных похождениях богов. Наверное, царь надеялся чуть позже воспроизвести их, — подумал Доктор.
Тем временем в Кише было не так празднично. Иштар, не в силах ждать, вызвала царя Аггу. Она ползала у алтаря, недовольно размахивая хвостом. Ну какой же этот царь медлительный! Правда, сейчас ночь, и он, наверное, спал, но разве это может быть оправданием того, что ей приходится ждать?
Наконец, явился заспанный царь.
— В чём дело? — проворчал он недовольно.
— Я думаю, Агга, что в свете последних событий нужно ускорить темпы работ, — повелела Иштар. — Нужно выслать больше людей на прокладывание по стенам медных дорожек. А ещё мне нужна вторая бригада рабов. Они займутся обеспечением необходимой мощности. Мне не терпится воплотить свои планы.
— А какой ещё мощности ты говоришь? — с любопытством спросил он. — Эти слова для меня бессмысленны.
— Ещё бы! — усмехнулась она. — Для тебя и твоего жалкого города мощность измеряется рабами и работой, которую они могут совершить. Я же говорю о настоящей мощи, Агга, царь праха и песка! О мощи, способной сдвинуть горы, сравнять холмы! Способности летать и строить. А если мне будет угодно — разрушать.
— Ах, — сказала она, разочарованная отсутствием у него понимания, — и чего я только с вами, насекомыми, разговариваю? Вам не дано это понять, — затем она холодно улыбнулась: — Но кое-что ты поймёшь. Я знаю, что тебе было любопытно, что лежит в моих дальних покоях. Пойдем, посмотришь… И бойся!
Все готово к бою: техника, люди… Командующий в последний раз осматривает место предстоящей битвы. Все так, как бывало много раз в истории человечества. Вот только кто его противник на этот раз?
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Доктор преследует робота-агента, что забрал кристалл. Ему придется отправиться на родную планету темных наследников — Карагулу. До того, как Доктор пребывает в темный собор, он попадет в деревню, из которой забрали детей. Загадка того, как это произошло, почти меркнет перед исчезнувшим кристаллом. Сможет ли Доктор разгадать ее и вернуть кристалл до того, как темные наследники вернут его клиенту?Это серия из 10 книг о Докторе, что исследует загадочный кристалл вечности и о властных творцах кристалла — темных наследниках.Перевод: Pandora.
Первая профессиональная работа Стивена Моффата, связанная с Доктором Кто. Вышла в составе сборника «Decalog 3: Consequences». Позднее идея планеты-библиотеки была им использована при написании сценария «Тишина в библиотеке». В рассказе участвует Седьмой Доктор.Перевод осуществлён на сайте notabenoid.
Эта книга, в литературной истории «Доктор Кто» является своего рода вехой, в том смысле, что это первый опубликованный сборник рассказов. И вместо того, чтобы представить просто сборник, мы постарались сделать его ещё более необычным, объединив рассказы связующим сюжетом (некоторым читателям эта идея знакома по старым кино-ужастикам вроде «Dead of Night»). Это значит, что хотя можно окунуться в Декалог читая рассказы по отдельности, читатели, которые прочтут книгу от начала до конца, получат от этого нечто большее.Сборник составлен под редакцией Марка Стэммерса и Стивена Джеймса Уокера.
Говорят, кто владеет информацией, – владеет миром.Представьте, насколько должен быть опасен тот, кто владеет всей информацией в мире.Профессор Хронотис, Повелитель Времени и старый друг Доктора, давно живет в Кембридже. Никто не замечает его среди других таких же древних, чудаковатых преподавателей. Никто не видит, что ему уже несколько веков. Покидая родную планету, он прихватил с собой на память пару-тройку безвредных вещиц. Среди них оказался «Почитаемый и Древний Закон Галлифрея», книга, которую ни в коем случае нельзя было привозить на Землю.