Времяточец: Бытие - [40]

* * *

Царь Агга был в очень плохом настроении. Он только что вернулся с очередного разговора с Иштар, и был совсем не в духе. Богиня была в бешенстве из-за того, что кто-то проник в её храм и, возможно, повредил её бесценные секреты. Она выместила свой гнев на царя, и он, в свою очередь, сидел у себя во дворце, погружённый в мрачные мысли.

Нинани, на лице которой отпечатался страх за отца, легла перед ним ниц. Она была решительно настроена поговорить с ним ещё раз. Через мгновение он поднял взгляд и нахмурился.

— Дочь, — сказал он, — это плохое время для разговоров. На храм Иштар напали, богиня в ярости. Она пригрозила городу всем, чем только можно. Мне нужно подумать. Оставь меня.

Несмотря на свои страхи и переживания, Нинани подчинилась приказу и вышла из тронного зала. Когда стражи закрыли двери, отрезав её от отца, она развернулась и увидела перед собой свою служанку Пуаби, почти прыгавшую от нетерпения.

— В чём дело, старуха? — грубо спросила принцесса.

— Госпожа, ужасные новости, — она шла по пятам за принцессой. — Кто-то напал на богиню Иштар в её…

— Это я уже слышала, — холодно сказала Нинани. — Жаль, что они её оттуда не выгнали.

— Не говори так, госпожа! — в ужасе прошептала Пуаби. Она оглянулась, проверив, не услышал ли кто-нибудь это. — Мы благословлены её присутствием. Но…

— Но что?

— Госпожа, по словам одного из прихожан богини, одна из храмовых девушек помогала незнакомцам, напавшим на Иштар. Моя племянница, Эн-Гула!

Поражённая Нинани обернулась.

— Что с ней случилось? — спросила она нетерпеливо. — Она жива? Богиня её схватила? — она представила себе, что может случиться, если Иштар заставит девушку говорить.

— Нападавшие сбежали, — ответила Пуаби. — Эн-Гула сбежала вместе с ними. Госпожа, прости! Я не знала, что она такая испорченная! Напасть на богиню в её же храме! Куда катится мир? В мои годы молодёжь…

Нинани позволила служанке причитать, а сама задумалась. Что бы Эн-Гула ни сделала, она единственная знала о том, что принцесса замышляла что-то против Иштар. Несколько слов этой девушки могли означать для Нинани конец, несмотря на царское происхождение. Что происходило? Нинани вздрогнула, представив себе все возможные варианты. Если Иштар узнает… Или хотя бы её отец… С кем сговорилась эта девушка, что она сейчас делает? От этой неопределённости и страха у неё скрутило живот, принцесса Киша почувствовала, будто коридор завертелся вокруг неё. Вскрикнув, она упала на жёсткий каменный пол.

11. Пир горой

К удивлению Эйс, дворец Гильгамеша оказался вовсе не таким грязным, каким она его себе представляла. Урук был похож на Киш — город с высокими стенами, рядом с рекой — и примерно того же размера. Мост через реку вёл к главным воротам, где на неё уставились сверху два крылатых льва, вырезанных из привезенного камня. Улицы были широкими и поразительно чистыми. На улицах и в скверах росли деревья, здания не нуждались в ремонте. Единственное, что казалось её странным — в зданиях не было окон. Она сказала об этом Авраму, и тот улыбнулся.

— Защита от посторонних глаз, госпожа, — объяснил он. — Каждое здание построено вокруг открытого центрального двора, в который и выходят окна. Ведь было бы непристойно, если бы семьи позволяли случайным прохожим смотреть на себе, разве не так?

Эйс вспомнила ряды окон в Перивейле, которые все выходили на улицу, и все были закрыты гардинами.

— В чём-то ты прав, — согласилась она.

В центре города стоял большой зиккурат. Это была ступенчатая пирамида высотой шестьдесят метров, на вершине которой стоял храм. В ней было семь ступеней-уровней, на каждой из них были алтарь и дорожка, обходившая вокруг всей пирамиды. Там было полно людей. Храм затмевал своими размерами все остальные здания, включая царский дворец, в котором было всего лишь два этажа, хотя и построенных с размахом.

Городская стража предупредила Совет о возвращении Гильгамеша, как только заметила приближение его отряда. Когда Гильгамеш вёл всех ко дворцу, появилось несколько аристократов, которые тут же пали перед ним ниц. Для их одежды это было не очень полезно — дорога не была сухой.

Гильгамеш, явно довольный такой встречей, нагнулся к одному из распростёртых людей.

— Встань, Эннатум, — сказал он с напускной строгостью. — Надеюсь, с моего отъезда ничего плохого не случилось?

Эйс не понравился хитрый взгляд бородатого Эннатума. Несмотря на его елейные слова, большой радости прибытию царя на его лице не было.

— Господин, — сказал советник, потирая руки, — город процветает, и все рады твоему благополучному возвращению. Пир уже готовится…

— Хорошо, — сказал Гильгамеш и пошёл к дворцу.

Его окружили стражи, и выросшая процессия пошла дальше.

Оглядываясь по сторонам, Эйс увидела ещё одного аристократа — невысокого жирного мужчину, который с трудом за ними поспевал. Он был бледный, как простыня, и ей стало интересно почему. Он не любит Гильгамеша? Что же, в этом его сложно обвинить — царь был той ещё занозой в заднице. Но всё равно странно. И тут она сообразила. Гильгамеш попал в засаду, когда пытался пройти в Киш, и кто-то должен был предупредить кишитов о его приходе. Криво усмехнувшись, она подошла к толстячку-предателю и толкнула его локтем в бок.