Время вспомнить все - [8]

– Оружие у них какое?

– Автомат у омоновцев забрали, да и в гараже, как я понимаю, арсенал – взрывчатка, гранаты, стрелковое оружие. Я не удивлюсь, если у них там и пулемет найдется. Наверное, торговали оружием. Понимаешь, какой скандал зреет?

– Я к ним, кстати, уже год, как отношения не имею, – напомнил Забродов, – и я же, кстати, был против, чтобы их, не доучив, бросали в Чечню, в пекло. Еще бы пару месяцев, и я бы из них людей сделал, а так, только и успел – спецназовцев.

– Ты что, Илларион? – сказал Мещеряков.

«Уазик» уже подъезжал к воротам КПП, прямо за которыми стоял милицейский вертолет.

– Да, прав ты был тогда, Илларион, прав. Но сейчас надо спасать честь мундира.

– Детей спасать надо, – уточнил Илларион.

– Ты думаешь, они смогут…

– Смогут, – сказал Илларион. – Они Чечню прошли, полковник, а это тебе не учения на полигоне, там все взаправду – и кровь, и пот, и кишки, и смерть каждый день на плечах сидит, руки к шее тянет. Я же знаю, что у них в голове творится, они рассуждают просто, – негромко говорил, четко произнося каждое слово, Илларион Забродов, – если не ты, то тебя. Вот они по этому принципу и действуют, а простых ответов на сложные вопросы не существует. Кстати, штурмовать их не пытались?

– Нет, нет, Илларион, генерал Глебов пока все держит под контролем, хотя там уже и ОМОН, и ФСБ, и милиция, и «Скорая помощь», и снайперы.., весь набор. Такого я, честно признаться, не припомню.

– Раньше и Чечни не было, – тихо сказал Илларион.

– Да, боевой опыт у них есть. Илларион, что-то надо делать, ты же их знаешь?

– Знаю, – сказал Забродов.

– Глебов рассудил так, что ты их учил, тебе и расхлебывать.

– Пошел бы он! Если бы не дети, я бы не поехал.

– Я бы тебе приказал.

– Ты знаешь, Андрей, приказать мне можно, но это не значит, что я приказ выполню, и сделаю так, как приказывали.

– Знаю. Давай, побежали!

Лопасти вертолета уже вращались, и, впрыгнув в салон, Илларион захлопнул дверцу. Вертолет почти тут же оторвался, и, заложив вираж, помчался к Москве.

Разговаривать в вертолете было невозможно. Опять зазвонил телефон. Как ни прижимал трубку к уху полковник Мещеряков, как ни кричал в микрофон, ни сам ничего не слышал, ни его слов разобрать не могли.

«Вот так всегда, – подумал Илларион, – полная неразбериха. Вертолет милицейский, везет двух гээрушников, переговорных устройств нет, никакой слаженности. Чем дальше, тем хуже. Надоела бодяга, нервотрепка. Провались вы все пропадом!»

Но он уже забыл о том, что день выдался невероятно тяжелый, а ночь может оказаться несоизмеримо тяжелее и сложнее. Он хорошо помнил всех тех, кого готовил, и сейчас перед его глазами стоял строй в двенадцать человек, среди которых – Каверин и Сизов.

«Андрей Сизов из тех людей, кто слабо чувствителен к боли. Такому можно иголки под ногти загонять, он все выдержит. А Каверин слишком нервный, горячий. Я еще тогда сомневался, оставлять его в группе или отчислить. Лучше было бы, если бы тогда отчислили. Андрей сам на такое не пошел бы, скорее всего напились, завязалась потасовка, а он оказался рядом, тут и сработало чувство локтя, „наших бьют!“. И наверное, вступился, хотя, черт его знает, они же прошли Чечню. Там крыша у кого хочешь поедет».

– Послушай, Андрей, – тронул за плечо Мещерякова Забродов, затем наклонился и прокричал ему в самое ухо. – Когда они вернулись?

– Три недели назад, – и полковник Мещеряков для верности показал три пальца, хотя Илларион Забродов понял по губам, что речь идет не о трех днях.

– Чем они занимались? Какое было задание? – кричал на ухо Забродов.

Мещеряков развел руками:

– Знаю одно – проводили захват.

– Понял, – кивнул Забродов.

Глава 2

Вертолет медленно пошел на снижение. Возле шоссе стояло несколько автомобилей, расхаживали люди в бронежилетах и в касках. Вертолет высветил прожектором место для посадки, медленно опустился. Лопасти еще продолжали вращаться, еще подрагивал корпус, а Забродов и Мещеряков уже выскочили на засыпанную гравием площадку и, пригибаясь, побежали к машинам. Полковнику Мещерякову махнул рукой милицейский чин, указывая на «форд» с мигалкой:

– Вот, товарищ полковник, машина вас доставит на место.

Мещеряков с Забродовым вскочили в салон, майор сел впереди рядом с водителем. Взвыв сиреной, «форд» выскочил на шоссе и помчался к кольцевой. Теперь уже можно было поговорить по телефону.

– …

– Мещеряков говорит, – кричал полковник, – какие изменения?

– …

– Все по-прежнему?

– …

– Едем, скоро будем. Мы уже возле кольцевой, мы уже на кольцевой.

– Ты еще о каждом нашем шаге докладывай, – толкнул локтем в бок Мещерякова Забродов.

Тот спрятал телефон в карман и мрачно произнес:

– Там уже журналисты появились, телевидение с камерами. Как только узнают?

– Значит, шума много наделали, – и Забродов замолчал, глядя в стекло.

– Ты уже придумал что-нибудь? – поинтересовался Мещеряков.

– Что бы я сейчас не придумал, все равно случится по-другому. Приедем на место, сразу куча неожиданностей обнаружится. Не мешай, – Илларион отстранился и потер виски, затем улыбнулся. – У меня, Андрей, день сегодня тяжелый выдался. Я пробежал, прополз, прошагал тридцать километров. Ты, полковник, представляешь себе, что такое тридцать километров с полной выкладкой?