Время возвращаться домой - [34]

 Волков плюнул, развернулся и зашагал, пробираясь сквозь толпу ряженых. А когда выбрался...

 Над круглой крышей кремлевского здания, спрятанного за стеной - Волков так и не запомнил, как оно называется, - гордо трепетал трехцветный флаг царской России.

 Прямо над Мавзолеем Владимира Ильича Ленина. Мавзолей стоит на месте, как и полагается. Только часовых у дверей почему-то нет. Зато на бетонных трибунах полно народу. Непонятные мужики в черно-бело-сине-пятнистых одеждах явно армейского образца парами ходили туда-сюда. У некоторых были собаки.

 Волков хотел было пройти к Мавзолею, но за металлические ограждения его не пустил милиционер. У того была одна маленькая звездочка на погонах. Поручик, наверное

 - Не положено, - отрезал поручик.

 - А почему, позвольте узнать?

 - Закрыто для посещения.

 - И к стене нельзя?

 Милицейский поручик внимательно оглядел лейтенанта:

 - Ты тупой, что ли? Сказано - закрыто!

 - Что это вы мне тыкаете, господин поручик? - язвительно спросил Волков. Тот побагровел. Связываться с артистом ему явно не хотелось. Народ это скандальный, ору поднимется - можно до следующего звания не дослужиться.

 - В кобуре что?

 - Огурец! - пожал плечами Волков и пошел прочь.

 "Поручик" зло сплюнул вслед лейтенанту, поджал губы и отвернулся. Потом у младшего лейтенанта полиции долго не будет выходить из головы этот странный артист. Уж очень он отличался от толпы скачущих на сцене клоунов. И форма на нем ладно сидела, и глаза были какие-то... Не такие. Младший лейтенант привык к подобострастию в глазах. Особенно у таджиков. А этот смотрел с усмешкой, как солдат на вошь.

 Но суета предпраздничных дней, когда московских полицейских бросают на усиление в центр, полностью захватила младшего лейтенанта, и он забыл все на свете. Когда же он вернется в родное отделение и прочитает ориентировку на задержание подозреваемого в убийстве проститутки Татьяны Б. - "высокий, худощавый, одет в старинную военную форму. Вооружен" - будет уже поздно.

 На сцену же выскочили очередные полуголые девки. Сочные такие, аппетитные. Тряся прелестями под фанеру, они томно изображали песню про синий платочек.

 - "Так, "Виагра" работает, - разнесся над площадью голос из матюгальника.

 - Классные девки, да? - ткнул Волкова под ребра пацанчик в шортах и майке, восхищенно уставившись на девок.

 - Ага, - неопределенно ответил Волков. - Десятый класс, второе полугодие. Пора замуж отдавать.

 - Настоящие еще круче.

 - А эти какие?

 - Эти? Эти дублерши. Двадцать второго настоящие будут. Наверное.

 - Мда? Ну да, ну да...

 Парень подтанцовывал под ритм, восхищенно глядя на сцену.

 А Волков попытался выбраться с Красной площади. Она была полностью перекрыта, кроме одного выхода, где его провела девица в стрекозиных очках. Только сейчас Волков увидел, что там, где раньше, на первомайском параде, проползали танки, проезд был перекрыт воротами, которые венчала церковь. Лейтенант покачал головой. Они еще и религиозный дурман культивируют. Безобразие...

 Ну? И куда сейчас идти?

 Вылазка на Красную площадь ничего толком не прояснила.

 Может быть, пора вернуться к дому на набережной, пора совсем вернуться? Домой, в сорок первый? Но как? И вдруг в голове словно вспыхнула мигающая красным надпись: "Ты вернешься, когда все поймешь". А что именно все? Немного постояв на площади возле музея Ленина, или как он сейчас называется, Алексей повернул налево, раздвигая толпу сильными плечами физкультурника. Вообще, народ здесь помельче. Волков был на голову выше большинства. От этого ли, от того ли, что он выделялся своей необычной формой, Алексей время от времени ловил на себе любопытствующие взгляды. Чаще женские, а иногда и мужские.

 Обогнав трех девчонок, он вдруг услышал за спиной:

 - Ты посмотри, какой красивый мужчина! Давай, что теряешься! Это же Москва, здесь второго шанса не будет.

 Волков смущенно оглянулся. Одна из девчонок, рыжеволосая, вдруг покраснела и ляпнула:

 - Ой, извините, я совсем не это имела в виду! Ой, то есть...

 Волков погрозил ей пальцем и улыбнулся.

 Девчонки засмеялись так, как умели смеяться в его время. Заливисто и искренне. Не фанерно, не по-дублерски. На душе сразу потеплело от такого смеха. Он поправил на плече лямку вещмешка и зашагал дальше, уже чуть увереннее в себе.

 Но далеко пройти не успел. Его остановила женщина с маленьким пацаном лет пяти:

 - Извините, пожалуйста, можно с вами сын сфотографируется?

 - Почему бы и нет, - Волков опять улыбнулся и подхватил пацана на руки.

 Женщина сделала несколько снимков - нет, какие же у них большие пленки в фотоаппаратах! - и поблагодарила его:

 - Ну, прямо как воин-освободитель! Митька, папе покажем, он обрадуется! Спасибо вам, товарищ эээ...

 - Лейтенант Волков! Служу Советскому Союзу! - он козырнул и снова зашагал вперед. Настроение заметно улучшилось. Тем более, назвали воином-освободителем. Неужели здесь про освобождение Западной Белоруссии и Западной Украины еще помнят? Лично Волков был, конечно, не причем, но как представитель Рабоче-Крестьянской Красной армии - весьма причем.

 Оп-па! А памятник он и не заметил. На странной лошади, задние ноги которой бежали, а передние шли, сидел суровый мужик с гранитным клинком в руке. "Маршал Победы Георгий Жуков" - гласила надпись. Халхин-гольской победы, что ли? Но тогда он был комкором, а не маршалом...