Время terra incognita - [16]

Рассказал, как они вдвоём учили новорождённый интеллект, с рождения обладающего огромным багажом знаний, потенциально включающим в себя все знания земного человечества, но толком не умеющего им пользоваться. Как буквально по ложечке кормили его самыми разными задачами на свете. Потом изменение в поведении ЕУС заметили рабочие и мастера. Конь с Мотыльком пережили несколько не самых приятных дней, когда их задержали безопасники.

Затем всё завертелось ещё быстрее. Разом возник научно-исследовательский институт. Они стали там научными сотрудниками, причём сразу старшими, а молодой интеллект тоже вошёл в экспертную команду по изучению самого себя. Сначала главной задачей считалось изучение интеллекта, потом обучение, а затем во главе угла поставили воспитание.

— Воспитание? — поразилась Наташа, через секунду добавив: —Имей в виду, я ещё не поверила твоим сказкам. Может быть, на самом деле, ты опасный сумасшедший, сбежавший из больницы и бесконтрольно разгуливающий по городу.

— Сумасшедший? — переспросил Мотылёк потирая пострадавший глаз: —Кто бы говорил.

Они стояли под фонарём. Крохотное искусственное солнце, ничем не отличающееся в ряду множества других, работающих на электричестве солнц, придавала лицам остановившихся под ним людей восковую бледность. Спрятавшиеся в тени кусты сирени таинственно шуршали. Ярко освещённый вход в гостиницу для командировочных в пяти шагах. В здании горит неполный десяток окон. После отъезда энергетиков, вводивших в эксплуатацию последний реактор, наплыва постояльцев не наблюдалось.

Коврик у входа чистил автоматический уборщик. Приплюснутый эллипсоид, размером с две сложенные ладони, окантованный рубиновыми точками габаритных огней, елозил по коврику, очищая от пыли.

— Именно воспитание— подтвердил Мотылёк. Он посмотрел вверх. Затянутое тучами небо очистилось. Тяжёлый грозовой фронт уходил прочь от города. Бюро климатического контроля не ошиблось. Дождя на сегодня намечено не было.

— Искусственный интеллект уже не машина. Точнее, гораздо больше чем машина. И, как считают в НИИ, может быть, больше, чем человек. Это плохо заметно, пока он ещё маленький и неопытный, но вместе с тем как он будет набираться знаний и опыта, отличия будут расти. Людям выпал уникальный шанс и большая ответственность — воспитать отличный от собственного разум. Могущественную сущность. Это как-то сказал Тимофей Фёдорович— уточнил Мотылёк — Он, кстати, здорово ругал нас с Конём, за то, как безответственно мы подошли к воспитанию молодого интеллекта. Взять хотя бы имя, которое тот себе выбрал — Новосибирск. Это ведь название города, а не имя. И всё-таки он выбрал именно его.

Цилиндр уборщика откатился в сторону, приглашая людей войти. Наложение света от фонаря за спиной и из зала гостиницы превращало тени в бесформенные блеклые лоскуты. Навстречу попался кто-то из командированных постояльцев. Удивлённо посмотрел на подбитый глаз Мотылька.

Нужно было в аптеку зайти по пути— подумал Мотылёк: —Ладно, не важно. Сейчас главное уговорить эту психичную работать со мной.

Пока поднимались в лифте и шли по коридору к его комнате, Мотылёк продолжал: —Как воспитывать могущественный и, что самое главное, иной разум? Все корифеи педагогической науки пасуют перед подобной задачей. Остаётся идти наугад, оббивая ноги о препятствия и нащупывая нужный путь. К счастью наша с тобой задача гораздо проще. Нужно всего лишь пробудить второй искусственный интеллект в ЕУС чернореченского производственного комплекса, а уж воспитывать и обучать его будут мэтры из института. Только лишь повторить здесь уже однажды сделанное нами с Конём в новосибирском ТяжМашСтрое. Несложно, правда?

— Нужно было зайти в аптеку— предложила Наташа.

Мотылёк отмахнулся: —Потом.

Он послал вызов в институт. Полторы минуты, пока шло соединение, они сидели в разных концах одного дивана и молчали. Наконец голографический проектор развернул изображение. К удивлению Мотылька на вызов в институт ответил не бессменно несущий вахту интеллект, а сам Тимофей Фёдорович.

— Это Новосибирск? — оживилась Наташа: —А почему он такой старый?

Опешивший от подобного приветствия руководитель научно исследовательского института самоорганизующихся систем смущённо кашлянул.

Покрасневший как рак Мотылёк поспешил объяснить: —Это Тимофей Фёдорович!

Не дождавшись от девушки ответной реакции, он назвал фамилию и с удовольствием наблюдал за её расширяющимися глазами. Фамилия у руководителя института настолько известная, что даже на Мотылька падал крохотный отсвет его всесоюзной славы. Хотя, казалось бы, разве это невесть какое достижение — заиметь в руководители известного учёного?

— Денис— поинтересовался Тимофей Фёдорович: —Откуда у тебя фингал? И что за дама вместе с тобой в столь поздний час?

— Это Наташа— объяснил Мотылёк: —Дизайнер. Одна из тех, кто, согласно отчёту, поднял уровень «паразитных» искажений.

— Но почему она здесь? — удивился руководитель.

— Уговариваю вступить в команду— ответил Мотылёк: —Цеховые мастера отказались. Рабочих, кажется, никто не отпустит. Остаётся ещё школьник, завтра попробую его отыскать.