Время светлячков - [110]

И Лена, наконец, преобразилась: как ветром сдуло наносную весёлость, в глазах горел неподдельный страх, непритворное сочувствие и искреннее желание помочь…

Цепляясь за Лену, словно за жизнь, Маша протянула к ней свои руки, но всё было как в тумане, а её уже окружали люди с чужими лицами, от белого цвета их одежд веяло холодом и запахом лекарств. Она внезапно почувствовала лёгкость, как будто уже воспарила к небесам, чьи-то сильные грубые руки подняли её и положили на носилки, она пыталась умолять их оставить её дома, потому что нужно дождаться мужа («послушайте, это очень важно, если меня не будет дома, он забудет, что я существую, положите меня обратно, пожалуйста, я должна быть дома, когда он придёт»), но никто её не слушал, а мир вокруг колыхался и дрожал, в глазах пульсировало и темнело, и лицо лучшей подруги растворилось за взглядами чужих озабоченных глаз.

Ещё дальше, позади исчезающей реальности, горел огонь, поглощающий всю её жизнь, и из этого огня восставала танцующая фигура черноволосой богини с лицом, искажённым истерическим смехом и бездонными глазами, подобно омутам, наполненными абсолютным чёрным отчаянием, от тьмы которого Маша задрожала и, чтобы только не видеть этого взгляда больше, провалилась в болезненное беспокойное забытьё.

* * *

Опять больница, как тогда, когда она встретилась с девушкой Олей, и с ним… Но в прошлый раз эти облупившиеся стены и стерильный запах принесли ей счастье, а теперь… что теперь?

Маша не знала.

Яр не приходил её навестить, да и, кроме Лены, никто не приходил. Холодный страх заползал внутрь, проникал от сердца до низа живота, а оттуда распространялся тошнотой вверх до самого горла. Маша не могла есть и спала очень плохо.

* * *

Войдя в дом, Лара ощутила странный холод. Ветер дул со стороны окна и распространялся по всей квартире. Слышны были звуки с улицы, и кот не выбежал, как обычно, её встречать.

Леденящий страх поглотил ощущения счастья и ликования, пару минут назад наполнявшие её сердце. На ватных ногах, будто неживая, Лара пошла к распахнутой балконной двери. Окно тоже было открыто настежь, а пол балкона припорошён снегом, и она стояла на этом снегу, глядя на дорогу, уводящую к лесу, боясь опустить глаза вниз.

— Бесик… — пробормотала, наконец, Лара одними губами и склонилась над подоконником.

Он лежал на крыше магазинчика внизу, весь занесённый снегом.

— Я не открывала окно, — сказала Лара сама себе, начиная плакать, — не могла!

Дрожа от рыданий, она спускалась по лестнице вниз, не помня, как, искала домоуправление, дворников, общалась с какими-то людьми, и, наконец, забрала его — холодного, твёрдого, с кровью, запекшейся на голове. Он, видимо, упал неудачно, ударившись о выступ одного из балконов, возможно, перевернулся из-за этого и разбил голову. Дрожащими пальцами Лара пыталась закрыть ему глаза, но не могла — веки заледенели.

— Бесик, прости меня, — шептала она и обескураженно пыталась вспомнить, как уезжала.

Она была уверена, что не могла оставить дверь открытой, а уж тем более — балконное окно. Обычно холод задувал в щели, и зимой она его никогда не открывала. В комнате было еще одно окно, чтобы проветривать, и когда Лара делала это, то уносила кота на кухню. Это всё составляло чётко отработанную схему и делалось на автомате порой не один раз за день, учитывая специфику её домашней работы.

Наплакавшись, Лара взяла переноску и начала укладывать туда тело питомца, немного повернув его, и тогда увидела странный знак, начерченный застывшей кровью на том боку, на котором он лежал мертвым.

Это был треугольник вершиной вниз с крестом над основанием, который Лара видела в странном сне про замёрзшую реку.

* * *

— Вот смотри, тут сделаем зал для гостей, я хочу цветочные обои, чтобы у всех сразу поднималось настроение. Поставим большой стол рядом с печкой, будем смотреть на огонь и ужинать. Вино, закуски. Пойдём дальше. Здесь будет спальня; я уже заказала кровать из натурального дерева и огромный телевизор — чтобы валяться и фильмы смотреть. Да мы уже почти все придумали: и цвета, и мебель. Внизу в подвале котёл, батареи работают. А в той половине я хочу сделать свою мастерскую и зал для занятий — можно будет проводить какие-то тренинги там. Но это позже. Пока одну хотя бы часть дома надо доделать и начать жить.

Обескураженная пылом подруги, Злата ходила за ней без улыбки на лице и не могла вставить ни слова.

— Подожди-ка минутку, — сказала она, наконец, поймав небольшую паузу в возбужденном монологе Лары.

— А, что? — спросила та, задумчиво разглядывая стены. — Да, вот здесь мы штукатурку декоративную сделаем, а там балки…

— Ларик, послушай.

Злата взяла подругу за руку и поймала её взгляд.

— Я всё понимаю, ремонт — это классно, но мы сто лет не виделись, мне надо с тобой поговорить.

— Хорошо, — как-то отрешённо ответила Лара, — давай поговорим.

Они сели у печки, в которой уютно потрескивали горящие поленья.

— Расскажи мне, что происходит, — попросила Злата.

— В смысле? — не поняла Лара.

— Ну как же? Ты пропадаешь, не отвечаешь на звонки и смски, мы с Дэном общались, волновались за тебя, да, несмотря на то, что между вами было, он хорошо к тебе относится и беспокоится, как и я… Яр тоже замкнулся, куда-то исчез, и вдруг неожиданно вы появляетесь вместе и затеваете в его доме ремонт, который он уже несколько лет откладывает. Пока его жена лежала в больнице, он ни разу её не навестил!