Время перехода - [53]

Утро вернуло выдру обычную непоседливость – Мадж был чересчур полон жизни, чтобы долго оставаться мрачным.

– Как говорится, пришло махом – уйдет прахом. – Он перекладывал вещи в котомке поудобнее. – Пора вперед, оглядываться смысла нет.

– Быстро же ты оправился, – сказал Джон-Том.

– А что толку сокрушаться? И потом, ежели уж дал слово, так или держись до упора, или поднимай лапки кверху. – Он потерся носом о нос Виджи.

– Весьма любопытно слышать подобные речи от того, кто ни разу в жизни ничего не обещал.

– Всякая штука рано или поздно случается впервые, приятель. Я ведь и никого похожего на Виджи не встречал. Жисть держится на сплошных неожиданностях, а?

– Вот уж действительно! Перестраховщик, как по-твоему, какой путь избрать?

Енот поглядел на юг.

– Ежели тебе нужно туда, человек, то можно идти этой дорогой.

Может, в этот раз нам повезет и повстречается дружелюбный народ, который продаст лодку.

И они двинулись в путь: Мадж и Джон-Том несли заплечные мешки, а Виджи налегке брела вдоль берега, нагибаясь время от времени, чтобы полюбоваться очередным вынесенным морем маленьким сокровищем.

Перестраховщик шагал впереди, бдительно ловя быстрым взором малейшее движение на опушке пальмового леса.

– Интересно, что там поделывает старина Камалк и как он чувствует себя в твоем мире? – Мадж оглянулся на своего рослого друга. – Как по-твоему, у Корробока нет третьего братца?

– Будем надеяться, что нет. Двух членов этой семейки больше чем достаточно.

– Я вот думал, что есть шанс – учти, тока шанс, – что такой умный и находчивый тип может выпутаться из беды за счет своего языка. Этих двух парнишек, что собирались запродать нас в балаган, назвать сообразительными нельзя ни в каком мире. Ежели Камалк сможет убедить их, что он не просто дрессированная птичка, то сумеет заставить их работать на себя. А ежели они заявятся через переход с несколькими метателями молний вроде того, каким укокошили Сашима, то могут наделать кучу бед.

– Об этом я не подумал, – встревожился Джон-Том. Мысль о разъяренном попугае, сопровождаемом отребьем человеческого мира, расстроит хоть кого. – Остается только надеяться, что никто ему не поверит.

Но, продолжая свой поход, они никак не могли выбросить из головы нарисованную Маджем картину – будто и без этого было мало тревог по пути в Чеджиджи.

– Да говорю же тебе, Ленни, ничего подобного ты не видел.

Хорошо одетый мужчина откинулся на спинку кресла, вертя в руках очки.

– Парни, кого я только не ангажировал в «Паласе» за пятнадцать лет!

Нет таких номеров, чтоб я не видел.

– А я говорю, что не видел, потому что ничего подобного просто не было. Эта чертова птица уникальна. Сдуреть можно, как он говорит!

– Ага, – вклинился Манко, – то есть его не надо заставлиать говорить или что. Стоит развязать клюв, как он начинает болтать без умолку. Он умнее шимпанзе.

– И большущий! – Крус продемонстрировал рост птицы, держа ладонь в метре над полом. – Ни разу не видел таких огромных попугаев.

– Макао. – Импресарио развел ладони в стороны. – Макао бывают довольно крупными.

– Но не настолько. И комплекция у него соответствующая. Можно сказать, тяжеловес.

– Ладно.

Импресарио демонстративно взглянул на настенные часы. Через пятнадцать минут предстояла встреча с четверкой шоу-девиц, подготовивших специфический номер, включающий в себя жонглирование арбузами, бензопилами, горящими факелами и – что самое главное в Вегасе – ключевыми частями своего туалета. Нечто вроде «Летающих братьев Карамазовых», только с обнаженкой. С дамами можно побеседовать подольше, чем с парой уличных паяцев, хоть они и поставляли ему в прошлом хорошее зелье.

Но они говорили достаточно убедительно, чтобы пробиться через секретарский кордон, и была в их речах какая-то детская убежденность, которая заставила его призадуматься. С одной стороны, обидно терять время на всякого приблудного кретина, убежденного, что у него в голове вызрел номер на миллион долларов, но с другой, – еще обиднее на следующий вечер увидеть его имя, вспыхнувшее огромными буквами над входом в «Метро-Голдвин-Мейер Гранд» или «Циркус-Циркус». Это хороший способ оказаться за дверью, несмотря на пятнадцать лет безупречной службы, и рыскать по окраинам в поисках дешевых мясных обрезков.

Импресарио разглядывал застывших в ожидании посетителей. А если они действительно напали на что-то особое? Или украли у кого-нибудь? Может же встретиться раз в жизни абсолютно новый номер?

Да нет, все это глупости. Говорящие попугаи всегда под рукой по пятаку за дюжину. Какаду в цене благодаря старому телешоу, которое крутят до сих пор. Как его там, «Беретта», что ли? Нет, кажется, «Пистолет». Но там всегда присутствует дрессировщик, подающий птице тайные знаки. А чтоб попугай выдавал уместные реплики сам по себе – такого еще не бывало. Без руководства ему никак не обойтись, а эти парни настаивают, что он все делает в одиночку. Стоит ли рисковать пятью минутами, чтобы убедиться в этом?

Крус заметил нерешительность импресарио.

– Слушай, птица в кузове грузовика. Тебе всего-то и нужно подойти и посмотреть. – Он старался, чтобы мольба в голосе была не слишком заметна. – Клянусь тебе, Ленни, когда ты посмотришь и послушаешь его, я больше и слова не пророню – ты сам все поймешь.