Время останавливается для умерших - [5]

— Пан директор, — сказал он, — в комнате пана Эмиля горит свет.

— Ну и что из этого? — спросил Колаж.

— Вот уже несколько часов как на улице светло. Для чего же горит лампочка?

— Броняк, оставьте меня в покое. Такая экономия просто смешна! Пусть себе горит. У вас, кстати, пуговица на воротнике скоро оторвется.

Охранник потрогал пуговицу, она действительно висела на одной нитке.

— Я стучал, но пан Эмиль не отзывается.

— Может Зомбек, — кассира звали Эмиль Зомбек, — забыл вчера выключить свет и пошел домой?

— Пан директор, — сказал охранник, — Зомбек специально пришел вчера во второй половине дня, чтобы приготовить деньги к выдаче. Перед зарплатой он всегда приходит на день раньше.

— Ну вот, пришел, приготовил и вернулся домой. Сколько сейчас времени? Десять минут девятого. Хотя, если бы так, он уже должен…

— Да, пан директор. Зомбек еще никогда не опаздывал на работу. И еще ни разу не забывал выключить свет.

— Хорошо, — кивнул директор Колаж, — Встаньте у двери кассы и понаблюдайте, чтобы там никто не крутился.

С этого все и началось.

Директор позвонил к нам в управление, повторил свой разговор с охранником и добавил, что кассир Эмиль Зомбек до сих пор не выходил с завода, он лично проверил это в проходной. Неизвестно, что случилось в этой комнате, — дверь заперта изнутри на два замка и как будто еще на засов, глубоко уходящий в железобетонную стену. Так что войти туда невозможно.

— И не надо, — ответил майор. — Есть у вас на заводе сварщики? Добро. Пусть один из них подождет там с горелкой и баллоном.

Он отложил трубку и вызвал меня к себе в кабинет. Пересказал свою беседу с директором, разговор директора с охранником и поручил мне заняться этим делом. Честно говоря, я был доволен, потому что весь год меня преследовало исключительное невезение: два следствия, прекращенных за отсутствием улик, одна несчастная любовь и получение нескольких тысяч со сберегательной книжки, на которую чуть позже выпал выигрыш в размере двухсот процентов вклада. И поскольку у меня на счете оставалось всего пять злотых, выплатили мне всего десять. Многовато впечатлений для одного капитана милиции, мечтавшего о майорском кресле после того, как прежнего хозяина переведут на повышение!

— Кассир мог потерять сознание в закупоренной комнате, вот и все.

Из вежливости я согласился с майором, но сказал, что на всякий случай возьму с собой следственную группу — техника и фотографа. А из оперативников хотел бы забрать сержанта Клоса.

— В оперативном есть несколько способных молодых офицеров, — возразил майор.

— Сержант Клос тоже очень способный.

Майор ничего не ответил, и поэтому я добавил:

— Очень заинтересован в сотрудничестве сержанта.

Майор встал, подал мне руку.

— Добро.

Он всегда говорил «добро» вместо «хорошо». Был суровым, требовательным, иногда даже нетерпеливым, но, как это говорится, «ровным».

Я поблагодарил майора, забрал людей и выехал на завод «Протон».

Стоя у железной двери, я заметил, с каким уважением присматривается сержант Клос к работе сварщика. В глубине коридора послышались приглушенные голоса и шарканье ног. Это заинтересованные сотрудницы повылезали из своих комнат, чтобы поглазеть на сварщика, дырявящего дверь.

— Завидую вам, — обратился я к директору, — у вас такой большой штат!

— У нас? — удивился Колаж.

— Да, люди скучают. Наверное, мало работы, — я кивнул в сторону зевак, толкущихся в коридоре.

Колаж прикрикнул на них и прогнал нетерпеливым движением руки. Чувствовалось, что он больше сердит на меня за это замечание, чем на своих любопытных работников.

— Когда вы следили за дверью, кто-нибудь сюда приходил? — спросил я охранника.

— Только бухгалтер, пани Калета. Она сказала, что у директора есть запасные ключи и что нужно туда войти, так как сегодня…

— Сегодня в полдень зарплата, — перебил его директор. — Пани Калета волновалась из-за денег.

Сержант недоверчиво посмотрел на директора — видимо, понял, что тот хочет что-то замять.

— И вы пробовали открывать этими запасными?

— Да, — ответил директор. — Но ничего из этого не вышло, потому что изнутри опущены предохранители обоих замков. И я думаю…

— Об этом вы мне не говорили, — прервал я Колажа на середине фразы. — Это важная подробность. О чем вы еще забыли рассказать?

Директор замолчал и надулся. Я понял, что найти в нем союзника мне не удастся — слишком уж уязвил его мой тон.

Аккуратный прямоугольник, вырезанный в двери, держался еще на нескольких сантиметрах железа. Смоченной в воде губкой сварщик увлажнил разогревшийся металл вдоль всего разреза. Дверь зашипела и выпустила к потолку клубы пара. Еще несколько движений горелкой, и прямоугольник упал внутрь комнаты.

Мы вошли. Достаточно унылая комната, поделенная пополам барьером, за которым находились стол, стул, двухстворчатый шкаф для бумаг и полка, полная скоросшивателей. Над столом зарешеченное окно, на подоконнике электрическая плитка, чайник, пластмассовая коробочка для сахара, банка с остатками чая. Стол прикрыт листами газеты. Перед бартером, возле боковой стены, — большая бронированная касса. В ее замке — связка ключей.

Техник и фотограф, войдя в комнату, сразу занялись своими делами. Они работали настолько профессионально, что никаких указаний не требовалось. На выключателе лампы не было никаких следов. Тогда исследовали отпечатки пальцев на барьере, обшивке сейфа и ключах, на стакане и множестве других предметов. Сверкал блиц, фотограф делал целую серию снимков.