Время Лилий - [3]
Только тут я поняла, что дрожу.
– Как трогательно. Прям котеночек, – пропела Вероника, протягивая ко мне руку, и тут же заорала: – А, черт!..
– Спасибо за комплимент. – Я обернулась и улыбнулась светло и наивно.
Высокий, холеный брюнет трудноопределимого возраста в костюме стоимостью с автомобиль замер за полшага до меня. Похожая на него, как вторая капля цикуты, девица в брильянтах, облизывающая покрасневшие пальцы, прищурилась на мое колье: серебро? Дабл‑Ве топтались в замешательстве: инстинкты подсказывали, что пора поджимать хвост и драпать, а жадность и здравый смысл – что в этой пигалице не может быть ничего опасного, кроме серебряных цацек.
– Кто это, Дан? – снова первой пошла в атаку Вероника.
– Моя жена, – без колебаний соврал Дан.
Я чуть не засмеялась. Конечно, приятно. Боже, как приятно! Особенно после того, что он наговорил мне шесть лет назад…
– Прошу простить, но мне через две минуты на сцену. Поговорим позже, – холодно распорядился Дан.
Дабл‑Ве синхронно кивнули и пропустили нас вперед. Так и спускались к сцене, двумя чинными парами.
– Даниил… – кинулся к нам Николаич, мявшийся у двустворчатых дверей. – Все в порядке?
Он рассматривал Дана, меня и Дабл‑Ве так, словно снимался в роли последнего выжившего в ужастике про страшный зомби-вирус. Смешно. Грустно. Из него получится, почти получился, отличный зомби…
– Даниил, вы готовы? – послышался за спиной голос Федосеева.
Дирижер сиял. Он уже чувствовал зал – волнение, предвкушение, готовность раствориться в музыке и отдать кусочек души в обмен на волшебство.
– Разумеется. – Дан поклонился. Он тоже светился, и никто не мог встать между ним и слушателями. – Прошу, маэстро.
Меня Дан потянул за собой:
– Будешь переворачивать ноты.
Я покачала головой. Прижалась на миг, вдохнула запах разгоряченного мужчины, потерлась бедрами, поцеловала в губы – пришлось подняться на цыпочки – и пообещала еще раз:
– Я буду здесь, в ложе.
Дабл‑Ве снисходительно усмехнулись. Их предвкушение звучало фальшивой темой в стоголосой фуге радостного ожидания зала, резало обоняние перегарной вонью. Я пошла за ними в директорскую ложу. Села на любимый крайний стул и сделала вид, что забыла про них, увлеченная речью конферансье.
– С каких это пор у Даниила появилась жена? – насмешливо спросил Виталий.
– С давних, – ровно ответила я, обернувшись. – Мы вместе пятнадцать лет.
Если до этого момента Дабл‑Ве еще размышляли, серебро или что-то иное обожгло Веронику, то сейчас расслабились. За пятнадцать лет они бы выжали Дана досуха… даже не за пятнадцать, им хватает и года. Свиньи. Только и умеют, что жрать, жрать и жрать.
– Как трогательно, – фальшиво улыбнулась Вероника. – Наверное, вам нелегко приходится.
Я пожала плечами и снова отвернулась к сцене: выходил Дан. Первый его взгляд – в директорскую ложу, улыбка мне, и лишь потом – в зал.
За моей спиной фыркнула Вероника.
– Дан вам рассказал о нашем предложении? – приступил к делу Виталий.
– Не особо подробно. Что-то насчет концерта в Олимпийском, участия в телешоу…
– Прекрасная возможность, вы не находите, э…
– Лилия.
– Э… Лилия, – повторил Виталий. – Такой талант, как у Даниила, не должен пропадать…
Я кивала бреду о совместных проектах, клипах, популярности в широких массах и несусветных гонорарах, пропуская его мимо ушей. А то я не знаю, как эти творят свои кулинарные «шедевры»! Весь телевизор полон их отрыжкой.
Подмывало напомнить им, что чревоугодие есть смертный грех. Дабл‑Ве так привыкли к безнаказанному обжорству, что до сих пор не поняли: Николаич-то нервничал не из-за денег. Но – не мои проблемы.
Вскоре мне надоело кивать, да и Дабл‑Ве наконец почуяли неладное: вместо вибраций радости, грусти, боли и неги им доставалось от зала… а ничего не доставалось! Еще я буду делиться, размечтались. Слишком давно я не слышала Дана. Зря шесть лет назад отпустила его – со времен Сержа Рахманинова никто не играл так. Звуки и эмоции кружили голову, наполняли восторгом резонанса…
– Хватит. – Я обернулась к Дабл‑Ве: теперь-то даже полностью потерявшие нюх твари не примут меня за человека. – Вы достаточно наговорили. Пойдите вон.
Они разом умолкли, съежились и стали бочком протискиваться к выходу. Их страх вонял мертвечиной, и сами они были безнадежно мертвы, несмотря на хлещущую изо всех дыр чужую прану. А я была жива и буду жива, пока Дан играет для меня.
Кажется, я смеялась, кувыркалась под потолком, целовала пальцы Дана, щекотала скрипачей и творила всяческие глупости. Не помню. Пьяна была, пьяна! И счастлива.
Мы увиделись впервые пятнадцать лет назад. Профессор Шнеерсон, старинный приятель и коллега, вздумал сделать мне подарок. В его записке не было ни слова о дипломной работе по Скрябину, зато был вопрос: «Ты еще не забыла, как пахнет весна?»
Мальчик, вошедший в читальный зал РГБИ, был хорош. Смуглый, тонкий и острый, с восточными глазами и чудными крепкими руками. Пианист.
Он будет играть для меня – я поняла это еще до того, как он положил на стойку студенческий, записку и фиалки.
Даниил Дунаев. Степной ковыль и оливы, талая вода и свист иволги… красивый, цельный мальчик, светящийся божьим даром. Мой.
Семнадцатилетний Эрик - ученик самого уважаемого рыцаря в Фолхоллоу. И он мог бы достичь большего, если бы Трогсдилл позволял ему делать что-то важное. Решив доказать свое достоинство, Эрик отправляется искать загадочного паладина, призванного защитить королевство от зла. Шестнадцатилетний Дэвид проводит дни, примерно учась в школе, побеждая на соревнованиях по стрельбе из лука и пытаясь не влюбиться в лучшую подругу Шарлотту. Он готов открыть свои чувства, но его забирают в волшебное королевство, где все думают, что он - некий паладин, которому суждено исполнить двухсотлетнее пророчество.
Годами существ, чьи способности за рамками человеческого понимания, отлавливали, держали взаперти, словно скот, мучили и скрывали от людей. Но ничто не длится вечно. На свободу вырывается настоящий монстр. Он жаждет всё изменить, узнать правду, отомстить людям, а ещё он... ужасно голоден.
Неведомый демон насылает на Упсалу полчища крыс. Пока Охотник разыскивает злодея, в город является единоверческий проповедник и настраивает бюргеров против него. Одновременно разлад происходит в самом доме Николя, когда отношения между его домочадцами накаляются до предела. И даже в собственной душе Николя не может обрести покой, мучаясь от чувств, которые он не может себе позволить. Мертвый бог предлагает избавить его от той, что стала его наваждением, но этого ли желает Николя на самом деле? Если он не сможет пройти три таинственных испытания Мертвого бога, то рискует потерять Герду навсегда.
Бессмертная Серафина вынуждена столкнуться с темным прошлым — рискуя потерять любовь всей своей жизни — во второй книге серии Инкарнация.Серафина живет уже многие годы благодаря особенному алхимическому методу, но живой она почувствовала себя совсем недавно. Она, наконец, вырвалась от своего контролирующего бойфренда Кира и после стольких лет обмена тел, сохраняя бессмертие, она нашла жизнь, которой стоит придерживаться. Потому что в этой жизни есть Ной.Но ей не следует так сильно доверять Ною. После того, как он передает сообщение, которое может быть только от Кира, Сера беспокоится, что ее новые семья и друзья узнают ее секрет.
Жизнь после смерти оказалась... сносной. Во всяком случае, там, куда попал американский студент Конор Райли. А оказался он в школе демонов-инкубов, что расположена на самой окраине Ада. Правда, чтобы остаться там, куда его распределили, ему придется доказать, что он достоин этого шанса. Конору предстоит распутать заговор верховных демонов, побороться за любовь прекрасной суккуб Лилит и даже отправиться к самому Дьяволу...
Предупреждение: в этой книге рассказывается о настолько суперсексапильном герое, что вам захочется умереть!Смерть еще никогда не была такой соблазнительной.Сикс — жнец. Правая рука самой Смерти. Его работа — завершать один жизненный цикл, чтобы мог начаться другой. И теперь его внушающая страх Леди дала ему новое задание…Никогда прежде его обязанности не были настолько трудными. Его новая цель — настоящая красавица, которая будит в нем мужчину и с которой Сикс готов забыть о том, что он жнец. Однако никто и никогда не осмеливался нарушить приказы Смерти, и Сикс должен сосредоточиться на своей миссии — убить Шелби Моррисон, до того как другой жнец доберется до нее.Поначалу Шелби кажется, что прекрасный темный незнакомец, который повсюду следует за ней, — всего лишь плод ее воображения.
Есть люди, которые родились для оперативной работы. Случается, человек понимает это не сразу, но когда распробует… С Крайневым так и произошло. Однажды побывав в прошлом, во время Великой Отечественной, он уже не смог отказаться от смертельно опасной работы партизанского разведчика. И вот новый рейд, новое задание, старые враги и верные боевые товарищи. А на карте – тысячи жизней и успех операции «Багратион».
Иногда попытки найти работу и устроиться во взрослой жизни приводят к самым неожиданным последствиям. Вчерашние школьники Джим Симмонс и Тони Тайлер узнают это на собственной шкуре – вся полиция города преследует их по ложным обвинениям в изнасиловании и терроризме. Друзья решают пересидеть опасность в армейской учебке – и после ее окончания попадают на самую настоящую войну в джунглях другой планеты, кишащих смертоносными тварями.Не об этом они мечтали, но что делать – пришло время становиться мужчинами!
Еще минуту назад Виктор сидел в своем кабинете в банке и читал отчет. И вдруг — лес, дорога, а за поворотом мелькают серо-зеленые мундиры и слышится немецкая речь. Война? Прошлое? Но как такое возможно и что теперь с этим делать?Однако бывших военных не бывает. Капитан запаса Крайнев скоро уже имел оружие, контакт с местным населением, первый выигранный бой на оккупированной фашистами территории и вызывающую уважение легенду — он стал интендантом третьего ранга Брагиным, продолжив дело офицера, погибшего на его глазах на лесной дороге.
Лейтенант Богданов удачей не злоупотреблял, но и от подарков судьбы не отказывался. Воевал как умел, геройски, бомбил фашистов на своем По-2, не щадя ни себя, ни своего самолета. Может, за то и выпало ему в жизни чудо. Сбили его в последнем бою, но героическая смерть миновала его самым причудливым образом…Ходила по Псковщине легенда, и верили в нее равно и князья, и кметы, и смерды, что однажды, когда совсем житья не станет от ливонцев, появится в небе железная птица, принесет на себе Богдана-богатыря и освободит он города и веси от псов-рыцарей.