Время кошмаров - [8]

Открыв дверь, Лёня выскочил в коридор и захлопнул ее за собой, запирая на все замки, чтобы то, что осталось внутри, не выбралось и не схватило его.

Весь день, до прихода мамы, он пробыл на улице. Мама работала посменно — иногда с раннего утра и до обеда, а в другие дни — с обеда до позднего вечера. Но часто пропадала в поликлинике и целый день: брала двойные смены, потому что им нужны были деньги. А еще и по ночам два — три раза в месяц дежурила.

Телефон остался в квартире, так что позвонить маме Лёня не мог. Сходил в парк, который был неподалеку, погулял, покатался на качелях, но большую часть времени сидел на лавочке возле дома. К вечеру захотелось есть, но пришлось терпеть. С туалетом было проще — кустов в парке полно. Нехорошо, конечно, так делать, некультурно, но ведь иного выхода нет.

Увидев маму, идущую к дому, Лёня бросился к ней со всех ног.

— Лёнька? — Мама едва не выронила из рук пакет с продуктами. — Ты чего тут…

— Там кто-то есть! — Лёня прижался к маме. — В квартире.

Мама ахнула и посмотрела на него.

— Грабитель? Чужой человек? Ты его впустил? Он сделал тебе больно?

— Нет-нет! — Лёня замотал головой. — Это не человек! Это…

На мамином лице отразилось облегчение. Она взяла сына за руку и повела к подъезду.

— Господи, а я уж испугалась! Тебе просто показалось, вот и все, глупыш!

— Да нет же! — выкрикнул Лёня. — Почему ты меня не слушаешь?

Мама быстро огляделась по сторонам: не хотела, чтобы другие люди слышали, как Лёня кричит. Но никого поблизости и не было. А те, кто был, не обращали на них внимания.

— Что там стряслось?

Лёня быстро пересказал маме утренние события и прибавил:

— Не надо туда ходить, мам. Давай уедем отсюда!

Они уже поднимались по лестнице.

— Сынок, мы не можем. Сам подумай, куда мы пойдем? На улице, что ли, ночевать? И мы уже заплатили за два месяца вперед.

— Ты сейчас сама все увидишь, — сказал Лёня. — Поймешь.

Мама вздохнула и отперла дверь. В квартире было тихо. Они зашли: мама впереди, Лёня следом. Наверное, надо было идти первым, он ведь не семилетка какой-нибудь, скоро десять исполнится, но духу не хватало.

— Видишь? — спросил Лёня, указывая на опрокинутый стул и скомканное покрывало.

Мама вздохнула и привлекла его к себе.

— Вижу, — грустно сказала она. — И ты, выходит, целый день так на улице и проторчал?

Позже, вечером, когда они поужинали, Лёня сидел перед телевизором и ел мороженое. Мама говорила с кем-то по телефону, и до него доносились обрывки фраз, хотя она старалась говорить тихо. «Не хватает внимания», «растет без отца», «вечно на работе», «сам себе предоставлен».

Лёня уже понял, что мама не поверила ему. Решила, что он сам погром устроил, только бы она его пожалела. Мама не ругала его, наоборот, была с ним еще ласковее, чем всегда, разрешила спать сегодня с ней на диване, потому что в своей комнате он оставаться боялся, обещала, что завтра не пойдет на работу, и они весь день проведут вместе.

Следующий день прошел так хорошо, что Лёня умудрился почти обо всем забыть: они с мамой отправились в кино, потом гуляли в парке, а потом пошли в кафе и наелись до отвала разных вкусностей.

Вечером мама возилась на кухне, а Лёню отправила в ванную. Дверь запирать она не разрешала — боялась, мало ли что. Лёня стоял под душем, старательно намыливаясь любимым гелем с банановым ароматом. В какой-то момент он повернул голову и увидел за занавеской тень.

— Мама? — пискнул он, хотя сразу понял, что никакая это не мама.

То, что стояло в двух шагах от Лёни, было ниже ростом. Кажется, даже ниже его самого. Оно просто стояло, и Лёня стоял тоже, чувствуя, что все тело словно бы покрывается ледяной коркой.

Вода с шумом лилась в ванну, но сквозь этот шум диковинным образом слышно было, как существо за занавеской тихонько хихикает.

«Колобок-колобок, я тебя съем», — говорил Волк в мультике и облизывал длинные острые зубы.

Лёне казалось, что это существо тоже затем и пришло — съесть его.

«Мама, мамочка, пожалуйста, приди сюда, спаси меня!» — умолял Лёня, чувствуя, что от ужаса не может ни пошевелиться, ни позвать ее. Он просто смотрел на неясный силуэт неизвестного существа, понимая, что если оно набросится на него, то он не сумеет дать отпор.

Внезапно существо выбросило руку вперед и коснулось занавески. Лёня отпрянул и заорал, что есть мочи. Поскользнулся, упал, ударившись спиной о край ванны. Как до этого он не мог издать ни звука, так теперь не мог перестать кричать: бился в воде, зажмурив глаза, и вопил, вопил, а вода все текла из крана.

Мама прибежала, но войти почему-то не могла.

— Лёня! Сынок, что с тобой! — кричала она с другой стороны двери. — Открой! Открой, ты меня слышишь?

Он слышал, как мама дергает ручку. Надо было вылезти из воды и подойти к двери, помочь ей, но ведь там — оно!

Наконец мама ворвалась в ванную. Занавеска отъехала в сторону, мама бросилась к Лёне, вытащила его из воды. Крутила в разные стороны, ощупывала руки-ноги:

— Где болит? Лёнечка, что с тобой? Ты упал? Поранился?

Чуть позже, закутанный в мамин махровый халат, он лежал на ее разобранном диване и пил молоко с медом. Мама сказала, что это поможет успокоиться. Она сидела рядом и смотрела на него внимательным, чуть строгим взглядом — этот взгляд Лёня называл «врачебным».