Время клинков. Наследник Блуа - [2]

Он создал новую систему охраны и обороны своих земель, увеличил численность регулярных полевых отрядов и крепостных гарнизонов, поднял торговлю и наладил хозяйственные дела.

Вассалов он держал железной рукой, а с королевской властью старался соблюдать мир и паритет. Вместе с тем, это не помешало ему после смерти двоюродного брата — Тибо III, пфальцграфа Шампани, вступить в противостояние с другим своим двоюродным братом — королём Франции Филиппом Августом, желавшем присоединить оставшиеся как бы бесхозными земли к королевскому домену.

Тьери даже внутренне улыбнулся, вспомнив те горячие времена, тонких и сложных интриг пахнущих ядом и кровью. Король, хитрый и умный, крайне редко проигрывавший кому бы то ни было политические игры, по счастью именно в то время очень нуждался в надёжных и сильных союзниках внутри страны, для планируемой им предстоящей борьбы с Англией. И Людовик Блуа, никакими своими личными качествами не уступавший монарху, сумел сыграть на этой острой нужде и гарантировав сюзерену всемерную поддержку в предстоящей войне, подмял под себя всё наследство Тибо Великого, вновь объединив тем самым титул графа Блуа, с титулами пфальцграфа Шампани и пэра Франции.

Тогда ничто не предвещало беды. Людовик, властитель огромного феодального государства доминировавшего над центральной и северо-восточной Францией, один из самых могущественных вассалов короны, имел взрослого и достойного сына, способного унаследовать и сохранить владения.

И вдруг всё начало рушиться с неотвратимостью божьей кары. Как будто небеса решили, что явили уже достаточно милостей этому дому и настало время расплачиваться за грехи. В начале резко осложнились отношения с королём. Затем странный, быстро прогрессирующий недуг начал стремительно подтачивать силы графа. И наконец в довершение удара, погиб в кровавой битве с болгарами, присоединившийся к крестоносному войску, неизвестно что искавшему в тех краях, сын Людовика.

В сложившейся таким образом трагической ситуации, граф проявил обычную для себя, невероятную силу духа. Уже одно то, что он до сих пор просто продолжал жить, было похоже на чудо, на подвиг торжества человеческой воли над слепыми силами природы. Самым активным и тщательным образом он занялся вопросами наследования. Были проверены все старинные документы содержащие фамильные списки и генеалогические древа разветвлённого рода Блуа, и в итоге установлен тот единственный прямой наследник, который в данной ситуации, в соответствии с правилами салического родства мог занять место нынешнего повелителя.

Потомок Ландри де Блуа был простым вольным рыцарем, не имевшим земель и живущим наёмной службой самого различного, порой довольно подозрительного свойства. Уже его отец, в результате застарелых конфликтов с королевской властью, лишился последних своих мелких владений и был вынужден добывать пропитание служением при дворе графа Фландрии. Тем не менее было известно, что Тибо-Анри посвящён в рыцари и получил, в основном за счёт сюзерена, довольно хорошее образование. Кроме того, знавшие его люди утверждали, что он человек умный, даровитый, неплохо разбирающийся в военном деле. В общем-то это было самым главным и его светлость решил, что ему необходимо встретиться с этим человеком.

По сути у графа и не было иного выхода. Более никого из прямых потомков, как ни старались легисты, обнаружить не удалось и Людовику оставалось либо передать владения младшей сестре — Маргарите, находящейся замужем за сеньором де Гиз, Готье д'Авеном, либо оставить своей двухлетней внучке и тем самым фактически предать в загребущие руки короля. Ни тот, ни другой вариант, никоим образом не устраивал человека, который всю свою жизнь трудился над возвышением могущества своего рода и потому считал, что во главе его наследства должен встать взрослый мужчина-воин, способный в нынешней сложной обстановке отстоять независимость огромного феода, на земли которого имелось немало охотников.

Однако встреча с потенциальным наследником откладывалась по той простой причине, что люди Тьери де Латура никак не могли отыскать Тибо-Анри. Рыцарь, во главе своего небольшого наёмного отряда, постоянно перемещался, то предоставляя охранные услуги купеческим караванам, то нанимаясь в качестве вольных всадников к кому-то из непоседливых баронов, желающих совершить набег на владения соседа. Люди канцлера уже сбились с ног, в течение нескольких месяцев неустанно гоняясь за рыцарем практически по половине Европы, но так и не могли его поймать. Видя бессмысленность такого рода поисков, Тьери изменил тактику и приказал оставлять послания для Тибо де Грэя, в местах наиболее вероятного его появления — в тавернах и постоялых дворах, но и это пока не дало результата. Канцлер понимал, что рано или поздно его найдут, но беда была в том, что господину становилось всё хуже и Тьери боялся, что он может попросту не дожить до этого момента. Одному богу было известно, что в этом случае ожидало их всех.

Наконец справившись с приступом кашля, граф вперил мрачный взгляд в канцлера.

— Твоё всё возможное, длится уже месяца три, — он промокнул платком губы и чуть распрямился. — Ты полагаешь, что я проживу до второго пришествия?