Время и судьи без грима - [24]

— Не ожидал, что так быстро обнаглеют наши руководящие донжуаны, ведь после смены сталинского правительства не прошло еще и двух лет. При прежних порядках этот благодетель за повышение в должности скомпрометировавшего себя работника, как минимум, поплатился бы своей красной книжечкой.

— Алексей Силаевич, — сказала ему старейшая по возрасту член суда Ольга Николаевна Татьянина, — ведь не правительство сменилось у нас, а сменилась политика. Сейчас слово «партийный» — это пока еще синоним бессребреника, человека, фанатично преданного идее добра и справедливости, а пройдет какое-то время, и при теперешней политике многие бывшие партбилетчики будут стесняться, что они были партийцами.

Тогда никто из присутствовавших при разговоре не подумал всерьез о словах секретаря парторганизации облсуда мудрой Татьяниной, мало ли что взбредет в голову фанатичной революционерке. Она все еще мыслит так, как в свое время, лет 30 назад, мыслили люди ее поколения. Но слова Татьяниной оказались пророческими, они полностью подтвердились через несколько десятилетий.

Глава 5 Кадровые изменения

Кузнецову и Бортненко, когда они начинали трудиться в Сибирском областном суде, казалось, что такой большой объем судебной работы — явление временное. Это, по их мнению, было следствием четырехлетней войны, разрухи, массового переселения людей из одних мест в другие, гибели миллионов самого работоспособного населения, особенно мужчин, безнадзорности детей и подростков. По молодости лет они надеялись, что через какое-то время улучшится жизнь в стране и преступность пойдет на убыль. Но вот уже прошло несколько лет, как они приехали на работу в этот суд, а заметного сокращения преступности в области не наступило. Изо дня в день дела, дела, дела, и конца этой работе не видно. Они уже вошли в число опытных судей и сами теперь помогали молодым специалистам осваивать эту нелегкую профессию. Состав суда значительно обновился, помолодел, а вот руководство суда оставалось пока прежним.

Но неожиданно наступило время целой серии кадровых перемен. Покинул областной суд их самый большой друг и наставник Юрий Николаевич Пущин. Ему предложили учебу в Москве на девятимесячных курсах повышения квалификации юристов, существовавших в то время при Министерстве юстиции РСФСР. Он дал согласие и вместе с семьей уехал. Перед самым отъездом по секрету поведал своему другу Кузнецову, что он после окончания учебы на курсах в Сибирский областной суд не вернется, а попросит для работы место, где климат потеплее и условия жизни получше. Поэтому он предложил Кузнецову переехать с семьей в его комнату на условиях временного жильца на весь период его учебы и сообщил, что с руководством коксохимзавода, которому принадлежал дом, уже об этом договорился.

Так Кузнецов нежданно-негаданно благодаря помощи старшего товарища улучшил свои жилищные условия. Хотя это была коммунальная квартира, где жили еще две семьи судей, но дом был капитальный, с паровым отоплением. По сравнению с тем каркасно-засыпным домиком, в котором жил Кузнецов, это был если не рай, то что-то близкое к этому. Кузнецов надеялся, что если Пущин в Сибирск не вернется, то его, как судью, коксохимзавод не станет выселять из этой комнаты без предоставления другой жилплощади. Так оно впоследствии и получилось.

Не успел еще забыться отъезд Пущина, как работники облсуда узнали, что заместитель председателя Брюхов переводится с его согласия председателем лагерного суда в Восточно-Сибирском крае. В отличие от проводов Пущина, которого многие работники суда искренне любили и уважали, отъезд Брюхова прошел как-то незаметно.

В скором времени его должность занял член суда Петр Иванович Бортненко. Это назначение было воспринято всеми нормально. Петр Иванович был человек трудолюбивый, исполнительный, грамотный и кристально честный. Особенностью его характера была сдержанность во всем, он как бы глухой стеной отгородился от всех и ни с кем ни в какие доверительные отношения не вступал. И в этом он во многом походил на Жакова. Исключением был только Кузнецов. Поскольку они вместе учились, вместе начали работать в облсуде, дружили семьями, к тому же Кузнецов был крестным отцом его первенца, то, естественно, на работе и в быту они обращались друг к другу на «ты» и только по имени. Однако, став заместителем, Бортненко попросил Кузнецова на работе называть его не «Петро», а Петром Ивановичем, и не на «ты», а на «Вы». Вначале Кузнецов обиделся на друга, мол, не успел стать начальником, как уже закомиссарился, но, поразмыслив, пришел к выводу, что так оно будет, пожалуй, лучше для них обоих, и решил на этот шаг товарища не обижаться.

В скором времени в суде произошло событие уже совсем сенсационное. Приехала комиссия из Министерства юстиции РСФСР проверять жалобу работников облсуда на неправильный стиль работы и грубое поведение председателя областного суда Жакова Алексея Силаевича. Жалоба была не анонимной, а подписана чуть не всеми членами областного суда во главе с заместителем председателя по гражданским делам Шиковой Ольгой Николаевной.

Началась служебная проверка жалобы. Члены комиссии вызывали по очереди всех работников суда и всем задавали одни и те же вопросы, ответы записывали. Постепенно они убеждались, что все факты, приведенные в жалобе, имели место, что стиль работы Жакова Алексея Силаевича порочный, а отношение его к людям высокомерное и неуважительное. Жаков вскоре после отъезда министерской комиссии был освобожден от занимаемой должности и уехал работать в один из районов области в управление исправительно-трудовых лагерей начальником отдела кадров.