Время и судьи без грима - [21]

Глава 4 Быт и работа судьи

Через полгода после прибытия в город Сибирск Кузнецову удалось улучшить свои жилищные условия, он поселился в отдельной небольшой комнатке в доме с печным отоплением в качестве временного жильца. А когда основной квартиросъемщик переехал в другой город, то эту комнату закрепили за ним. И очень кстати: наступало время создавать семью.

В канун распределения молодых специалистов, окончивших Западно-Сибирскую юридическую школу, Кузнецов сдавал экзамены в том же городе за первый курс заочного юридического института. В это время он зарегистрировал брак со студенткой Наташей Яниной, и ее распределили в Сибирск по месту работы мужа. Свадьбу они решили сделать настоящую, в доме ее родителей, проживавших в нескольких часах езды от Сибирска, с приглашением родственников и друзей. А пока суд да дело, Кузнецов только тем и занимался, что рассматривал уголовные дела с выездом на места. И вот настал день, когда он встретил свою молодую жену и обратился к Жакову с просьбой о предоставлении ему недельного отпуска на свадьбу и на дорогу.

— Но у тебя же назначены дела с выездом в командировку, — напомнил Жаков, — кто их и когда будет изучать?

— Меня может с успехом заменить любой судья, — сказал Кузнецов, — их у нас, слава Богу, более 30.

Жаков в предоставлении Кузнецову отпуска без сохранения содержания отказал, сославшись на то, что в Кодексе законов о труде нет такой статьи, которая обязывала бы руководителя организации предоставлять работнику отпуск по случаю вступления его в брак.

— К тому же, — добавил Жаков, обращаясь к Кузнецову, — сколько раз можно делать свадьбы? Брак Вы зарегистрировали несколько месяцев назад, жена Ваша приехала к Вам и живет у Вас уже целую неделю. Так что рассматривайте назначенные с выездом на место дела, потом берите отпуск и гуляйте хоть две недели подряд.

Возмущению Кузнецова поступком Жакова не было предела. Эту обиду на него он пронес через всю жизнь. Из-за глупого упрямства Жакова Кузнецовы так и не сыграли свадьбы.

Однако жизнь в областном суде шла своим чередом. Население области быстро увеличивалось, так как этот уголок Сибири буквально на глазах из сельскохозяйственного превращался в промышленный. Бурными темпами строились металлургические, химические, машиностроительные заводы, закладывались новые шахты и разрезы.

Росла, конечно, и преступность, но люди на бытовом уровне этого не замечали. Они, как и прежде, спокойно ходили вечерами в театры, рестораны, бывали друг у друга в гостях. Они и ведать не ведали, что где-то в судах больше стало дел, кому-то из судей труднее стало работать.

Сибирский областной суд, как и большинство судов того времени, работал напряженно, в режиме девятичасового рабочего дня, как говорили судьи, с девяти и до девяти — это в лучшем случае. Но нередко им приходилось задерживаться на работе до 10 и даже до 11 вечера. Когда их жены дома спрашивали: «И что вы там по ночам делаете?» — некоторое из них, отшучиваясь, говорили: «Сижу и жду. А вдруг позвонит в суд министр юстиции, а меня на месте нет, и телефона дома тоже нет, что тогда делать? Вот поставят нам с тобой телефон дома, и приходить тогда буду вовремя». Одним словом, судьи в те времена работали с большим энтузиазмом, и на свою судьбу никто из них не жаловался. Еще не забылось военное время, когда было еще труднее. А жизнь понемногу улучшалась. Не стало карточной системы, медленно, но снижались цены на самые необходимые продукты и товары.

Кузнецов, Бортненко и Ознобинов почти половину своего рабочего времени проводили в служебных командировках. К Кузнецову прикрепили в качестве секретаря судебного заседания Машу Заринову после окончания ею 10 классов. Она тоже хотела бы поступить на учебу в юридическую школу, но для этого ей надо было иметь возраст 23 года и стаж работы не менее двух лет. Дела у Маши пошли хорошо, она оказалась очень старательной, и пока суд находился в совещательной комнате, она успевала начисто сделать протокол судебного заседания с тем, чтобы дело можно было отправлять по почте в облсуд, а не возить его с собой из одного района в другой.

Быт судей в те времена был устроен плохо. Но особые неудобства судьи испытывали в период командировок по области. Гостиницу в те времена заказать было трудно, да это и дорого. Поэтому судьи, находясь в командировках, останавливались у своих родственников, знакомых, а чаще всего прямо в суде. Зимой тепло было только в кабинете судьи, где командированные и спали. Тогда у каждого начальника, в том числе и у судьи, в кабинете обязательно стоял мягкий диван. Оставшиеся ночевать в кабинете судья и секретарь разбирали диван, спинку дивана ставили на четыре стула — и получались две мягких кровати.

Такая практика сложилась со времен войны, когда судьями были преимущественно женщины. Но постепенно состав суда менялся, появились судьи-мужчины. Не каждый судья и тем более не каждый секретарь соглашались ночевать в одном кабинете. В случае, если секретарем была молодая девушка или женщина, она шла спать к уборщице, которая, как правило, была одновременно и сторожем в суде и проживала в этом же здании, либо просилась на ночлег к кому-нибудь из работников суда. Но некоторые девушки не стеснялись и оставались на ночлег в одном кабинете с судьей Ознобиновым, считая его стариком, хотя было ему в то время чуть больше пятидесяти. Так было им удобнее в интересах дела: вечером они дорабатывали протокол судебного заседания, могли вместе сходить в столовую или даже в кино. Нравы в те времена были очень строгие, и мало кто мог подумать что-то неприличное и предосудительное об их поведении.