Время греха: Роман - [54]
— Ну, любовью позанимаемся. — Она тут же поправилась. — Знаю, знаю. Тебе не нравится, когда я так говорю. Ну, как принимается мое предложение?
— Наверно, да. Хорошо, да. Я все организую, возьму билеты в Ленинграде и созвонимся.
— Здорово я придумала?
— Неплохо.
— Ну, я побежала?
— Беги.
Они поцеловались, и она выскользнула из номера. Почему ему сейчас так было хорошо, он не понимал, почему еще сутки назад он даже не думал, что встретит ее снова, будет заниматься с ней любовью, будет отсчитывать ей деньги, соглашаться на эту поездку. Что произошло с ним?
— Да мне было просто хорошо и все тут! — Подумал он.
Те самые мысли, что беспокоили его раньше, вернулись лишь некоторое время спустя. Опять было что-то неестественное во всем. И тут вдруг в его мозгу резко всплыла одна деталь их встречи. На ней не было загара! Вернее был, но очень слабенький, как от солярия, а не от южного солнца, из-под которого она выехала два дня назад. Он ведь даже спросил, когда целовал ее обнаженное тело, и его удивило отсутствие белых полосок в самых интимных местах, прикрываемых обычно купальником. Она ответила тогда, что солнце ей противопоказано, и она вообще не бывала под ним, отсиживаясь в тени. Но сейчас он понимал, проведя столько времени в своей жизни на юге, особенно в детстве, что это невозможно. Там загоришь и в тени, если проведешь два месяца. Ну, невозможно по-другому! Даже если не раздеваться вовсе. Что-то, но загорит просто больше, или лицо, или руки, или ноги, но загорит! Не провела же она в погребе месяц — другой. Человек все равно как-то попадает на солнце, а потом носит летнюю одежду — юбки, причем короткие, она другие не признает, шорты, майки… Значит, что-то должно загореть! А купаться? Что выходит два месяца провести у моря (и у какого моря!) и не искупаться? Бред. Может, она вообще никуда не ездила? Может, это все выдумки? Таиланд, муж, их совместный отдых, совместный приезд? Что-то еще не совпадало… Что? М-м-м, а ее письмо? Он открыл компьютер, нашел его, то самое «поздравительно-прощальное». Написано по-английски. Понятно, там, дескать, нет русского шрифта, это так. Время получения. А какая там разница в часовых поясах? Посмотрел, посчитал. Интересная картина получается. Письмо получено, а значит и отправлено (скорость-то Интернета бешенная, секунды на пересылку) в котором часу? Московское время минус часовые пояса… получается 4 часа 47 минут утра по местному времени. Не слишком ли поздно или рано? Такое возможно в нескольких случаях. Бессонница, но надо ночью куда-то пойти и найти компьютер. А муж? А ребенок? Нет, не годится. Потом она не страдает бессонницей. Он в этом убеждался неоднократно. Другое. Допустим, сидели где-то с мужем допоздна, допустим в баре гостиницы — там есть всегда бизнес-центр с Интернетом, но она не высидит столько без спиртного, и к половине пятого утра она была бы вдрызг пьяная. Отлучилась, якобы в туалет, пошла и написала письмо. Нет! Письмо написано абсолютно трезвым человеком, обдуманно и без эмоций. А потом оно достаточно длинное. Написать такое письмо за пять минут не получиться, тем более пьяному. Значит… Значит, оно послано не из Таиланда! Откуда? Скорей всего из Финляндии. Вот и ответ по поводу отсутствия загара. Значит, все было ложью! Начиная с майских праздников! Зачем? Если он ей действительно не нужен, надоел, неприятен или что-то в этом духе — послала куда подальше, и пошел бы он «солнцем палимый». Зачем ложь? И такая фантастическая, с Таиландом, с письмом? и «радостная» встреча после долгой разлуки? И где загар? Сплошной бред и обман. Он не мог понять одного? Зачем все это? Если он ей нужен только ради денег, если у нее есть еще кто-то… Ну скажи прямо. И я уйду!
— Размечтался! — Ответил внутренний голос. — Ласковый теленок двух маток сосет! Извини, за грубый намек.
— Но нельзя же на искренность чувств отвечать подлостью и обманом!
— Еще как можно! Тебя мало обманывали в жизни?
— Это было другое! Бизнес и прочее.
— А какая разница? Для нее это бизнес, для тебя чувства. Не ровняй по себе!
— Нет. Она так не может!
— Ну, ну…
Она сама не понимала. Уже месяц, как они жили с Вейно. Жили пока в старой, еще мужниной квартире.
Идиллия, казалось, наступила. Претендент на ее руку ввязался в бракоразводный процесс с женой, ей предстояло тоже самое с мужем. Шесть месяцев ожидания и… начнется та самая жизнь, о которой мечталось. Дом в самом престижном районе Хельсинки, это помимо квартиры, еще один где-нибудь на юге. Она хочет на Лазурном берегу. Сан-Тропе, Ницца, Монако — ее бы устроили. Да-да, Монако лучше. И машину — «Ягуар» или «Бентли»? Она не решила еще. Да, и акции, дорогой, не забудь акции. И деньги на мелкие расходы. Финн морщит лоб, но он так влюблен. Кивает головой:
— Все будет, моя дорогая. Только…
— Что только? — Настороженно.
— Еще наши разводы не оформлены. У меня деньги вложены во многие проекты. В разных европейских странах.
— Черт! И почему нужно так долго ждать?
— Закон! — Он пожимает плечами и смотрит виновато.
— Да! — Вздыхает она. — (Черт бы взял ваши законы!) — И ласково прижимается. — Но ты ж выполнишь мои маленькие просьбы? — Он вспыхивает радостно:
Слуги государевы — дети тех, кто стяжал славу России на полях Северной войны, среди украинских степей, белорусских болот и «финских хладных скал». На войне трудно сохранить благородство, но возможно. Молодому офицеру Алексею Веселовскому придется не только пройти через поле брани, но и пережить трагическую любовь, ссылку, потерю семьи, пронести сквозь все испытания верность долгу и присяге, не соблазнившись заманчивыми предложениями сменить государство и службу. Так поступали многие, верно и храбро служившие России, ибо они были иностранцами, наемниками, а не истинными слугами государевыми.
Кто они — слуги Государевы? Это офицеры великой армии Петра. Армии, прошедшей через все горнила Великой Северной войны, испившей всю горечь первых поражений и заслужившей фанфары победы в свою честь при Полтаве. Русские офицеры — сыны дворянские Петр Суздальцев и Андрей Сафонов, их воспитатель, старый солдат Афанасий Хлопов, шотландец, профессиональный ландскнехт Дуглас МакКорин, отвоевавший всю жизнь в разных армиях, но признавший, что ему нигде так не было хорошо, как с русскими, — вот те, кто образовал костяк новой армии Петра.
В российской военной историографии «южное» направление всегда довлело над «северным». Между тем, по своей продолжительности войны Руси — России со Швецией превосходят все конфликты с другими неприятелями. Автор книги использовал немало источников, в том числе и новейшие исследования «северных» войн, материалы последних научных конференций, состоявшихся в прошлом, юбилейном, году, когда отмечались и 300‑летие Полтавской «преславной баталии» и 200‑летие завершения семивекового противостояния — Фридрихсгамский мирный договор, по которому Великое Княжество Финляндское вошло в состав России.
Карой Пап (1897–1945?), единственный венгерский писателей еврейского происхождения, который приобрел известность между двумя мировыми войнами, посвятил основную часть своего творчества проблемам еврейства. Роман «Азарел», самая большая удача писателя, — это трагическая история еврейского ребенка, рассказанная от его имени. Младенцем отданный фанатически религиозному деду, он затем возвращается во внешне благополучную семью отца, местного раввина, где терзается недостатком любви, внимания, нежности и оказывается на грани тяжелого душевного заболевания…
Вы служили в армии? А зря. Советский Союз, Одесский военный округ, стройбат. Стройбат в середине 80-х, когда студенты были смешаны с ранее судимыми в одной кастрюле, где кипели интриги и противоречия, где страшное оттенялось смешным, а тоска — удачей. Это не сборник баек и анекдотов. Описанное не выдумка, при всей невероятности многих событий в действительности всё так и было. Действие не ограничивается армейскими годами, книга полна зарисовок времени, когда молодость совпала с закатом эпохи. Содержит нецензурную брань.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.