Время греха: Роман - [55]

— Конечно, дорогая! Мы поженимся и все сразу купим.

Иван заказал билеты и поставил ее в известность о дате поездки. Она отреагировала радостно. Он чувствовал, что в нем уже произошли какие-то изменения, но не подавал виду. Внутри росло раздражение от спектакля, который она невинно продолжала разыгрывать, а ему казалось, что из участника пьесы, он стал уже зрителем. Иногда накатывала холодная ярость, но злился он скорее на себя, чем на нее, потому что понимал: кроме него самого, виноватых не было. Единственное, что он ставил непосредственно ей в вину, так это то, что видя его искренность и открытость, она поступала, на его взгляд, все-таки цинично. Просто пользуясь им, как вещью.

И дело абсолютно не в деньгах. И не потому, что они так легко ему давались, как раз напротив, все зарабатывалось, конечно, не кровью и потом, а нервным напряжением, которое на самом деле гораздо тяжелее и значительно вреднее для человека по сравнению даже со сверхъестественными физическими нагрузками. Просто он ценил в людях честность, даже порой нелицеприятную для него, но честность в словах, делах и поступках. А здесь налицо был неприкрытый цинизм, с ложью, обманом. И главное ради чего? Ради денег? Нет в мире ничего грязнее денег. И в нравственном и в реальном, физическом смысле этого слова. Через какое количество рук проходят эти бумажки, какое количество микробов, грибков и прочей дряни на них оседает. И эта идиотская поговорка: «Что нельзя купить за деньги, можно купить за большие деньги!». Он так не считал. Есть вещи, нравственные, духовные, которые не продаются. Душу ведь не продашь! Но это было его собственное, индивидуальное мнение. Да, он его пропагандировал, утверждал и доказывал. Но не факт, что кто-то другой придерживался аналогичной точки зрения. Сколько людей, столько и мнений. А она, как раз и была из той породы, но все равно цинизм был неприятен. Можно ж было, один раз посмотреть в глаза и сказать: «Я не та Женщина, которая тебе нужна, я никогда не буду тебе опорой в жизни, потому что я привыкла брать от нее все, что нужно мне. Ты никогда не сможешь положиться на меня, поскольку если мне будет выгоднее, я предам тебя. Я не могу быть постоянно верной тебе, потому что я все время ищу что-то лучшее для себя, и как только оно подвернется, я уйду. У меня нет моральных принципов, которые бы меня сдерживали». Да, такой ответ был бы неприятен, но он оценил бы тогда ее честность и ушел, сохранив в своем сердце уважение к этой женщине, ведь кроме секса, денег и его чувств их ничего более не связывало. Что оставалось теперь?

Он приехал как обычно под вечер. До этого она мило щебетала по телефону, как она «ждет и соскучилась». Но по приезду, на его предложение встретиться, был получен отказ. Причина — ребенок заболел, высокая температура. Но при этом она находилась с девочкой в городе и ходила по магазинам. Он слышал, как она переговаривалась с ней, слышал детский лепет в ответ. От такой явной лжи, тем более, что речь шла о ребенке, здоровьем которого она прикрылась, он резко вспылил. Ведь ни одна, нормальная мать, не будет никогда врать про болезнь ребенка — это кощунство, во-вторых, если это так, и ребенок болен, то накануне дальней поездки, нельзя таскать его с собой по городу, а наоборот постараться, как-то подлечить. Ложь была настолько очевидной, и лицемерной, что он просто вышел из себя и наговорил кучу всяких гадостей. Хотя, почему гадостей? Он просто сказал то, как он понимал ее действия вообще по отношению к нему. Ему вдруг захотелось, чтоб она сама призналась во всем. Зачем? Наверно, чтоб потешить самолюбие, и так достаточно ущемленное и истоптанное ею. А может для того, чтобы дать ей еще один шанс поступить честно и рассказать самой все как есть?

Он отключил телефон до самого утра. Ночь была бессонная, он ворочался с боку на бок, пытаясь что-то объяснить самому себе. То он искал какие-то оправдания для нее, потом для себя и так до бесконечности. Где-то после завтрака он включил телефон, ему должны были звонить по совершенно другим, рабочим вопросам. За ночь он принял решение, что с ней все закончено, и в эту поездку он отправится один. Она позвонила и, как обычно, как ни в чем не бывало, спросила его о том, когда они встречаются и где. На что он сухо ответил:

— Ты никуда не едешь. Я так решил. Все. Давай завершать отношения. Для нас обоих будет лучше расстаться раз и навсегда. Я устал от твоей вечной лжи, обмана, притворства. Не хочу вдаваться в подробности, но думаю, что ты меня прекрасно сейчас понимаешь.

Она прореагировала совершенно спокойно на его слова:

— В отношении меня ты можешь поступать так, как тебе хочется. Но я, с твоих слов, и твоих обещаний, в свою очередь пообещала эту поездку Ане. Как мне теперь объяснить трехлетнему ребенку, который спит и видит поездку на пароходике? Ты об этом подумал, «справедливый» ты мой? Тот, который всегда держит свое слово? А? Подумал? Представь себе, как она будет плакать? Ты, который говорил, что в этом мире ничего не стоит и одной слезинки ребенка? А?

Он растерялся и машинально ответил: