Время героев - [89]
Он наклонился, и его узкое лицо заострилось ещё больше, приобретя сходство с заточенным лезвием. Новицкий подумал, что этот человек, Ричард Кемпбелл, несмотря на свою постоянную улыбку, может быть очень и очень опасен.
— Разве львам пристало опасаться медведей? — выпалил Сергей первое, что пришло ему на язык.
— Львы никогда не встречали этих зверей и не знают их действительной силы.
— Они могут ходить разными тропами. Лев, как мне известно, живёт в саванне. Медведь предпочитает леса.
— Лев опасается, что медведь вдруг может нагрянуть к нему в логово с не совсем добрыми намерениями.
— Что же из того, чем владеет лев, может привлечь медведя?
— Индия, — просто и коротко ответил Кемпбелл, видимо, решив отбросить надоевшие уже иносказания и увёртки.
— Вы предполагаете, что Россия может потянуться к столь далёкой стране?
Британец засмеялся, искренне, но не без горечи.
— Что же мне предполагать, Серж? Разве ваш великий император не открыл ворота Дербента? Разве ваша не менее великая императрица не отправила своего фаворита...
— Брата своего фаворита[68], — поправил Сергей собеседника, решив и себе записать хотя бы немного очков.
— Виноват, — Кемпбелл поклонился с утрированной церемонностью. — Но в её постели толкалось столько народу, что иностранцу и немудрено перепутать.
Новицкий с улыбкой развёл руки, показав, что принимает извинения, но всё-таки настаивает на поправке.
— Её сын, ваш император посылает своих казаков уже с определённым намерением — взять у нас Индию и сделать тем самым подарок Бонни.
Покойного Наполеона он назвал презрительной кличкой, прилипшей к нему в британских войсках и газетах.
— И, наконец, при нынешнем самодержце вы устремляетесь на Кавказ. Помилуйте, дорогой коллега, какой вывод должны из этого сделать мои... гм... читатели?
— Что Российское государство — живое существо, которое растёт и развивается подобно всем прочим, — спокойно парировал атаку Новицкий.
— Ради всех святых, Серж! Мы не против! Развивайтесь — туда, на север, к Архангельску. Растите — туда, на восток в пределы самой Поднебесной[69]. Но юг вам очень опасен. Понимаете, друг мой, Индия — жемчужина британской короны. Мы намерены уберечь наше сокровище.
Он умолк и, склонив голову набок движением немного кокетливым, посмотрел на Новицкого, ожидая его ответа.
— Из этого я... так же как и мои читатели... могу заключить с уверенностью, что если бы Россия помедлила перед Кавказским хребтом ещё хотя бы пятнадцать лет, до окончания Наполеоновских войн, то Запад не разрешил бы ей перешагнуть эти горы.
Сергей спокойно произнёс эту длинную и несколько витиеватую фразу и почувствовал себя совершенно уверенно. Во всяком случае французским языком, единственным сейчас его средством защиты и нападения, он владел не хуже соперника.
— Безусловно, — откликнулся Кемпбелл. — Так же, как во время похода Петра, Европа пригрозила бы вам... лишними неудобствами.
Новицкий рассмеялся и переменил позу, цепь натянулась и звякнула.
— Какие уж тут лишние неудобства, дорогой Ричард, в таком положении. Мне сейчас неприятно и неудобно решительно всё.
Кемпбелл нахмурился и сочувственно покачал головой.
— Милый мой, ну почему вы не остались на Тереке? Я имею в виду и вас, и вашу державу. Поверьте, мне крайне неприятно видеть европейца в таком положении. Ну что привело вас в эти дикие горы?
Новицкий взял паузу, подумал и ответил совершенно чистосердечно:
— Сумма всех обстоятельств, дорогой Ричард. Такое бывает и в обыденной жизни. Вам кажется, что вы вольны в своих поступках, что перед вами открыты любые дороги. Но только вы делаете первый шаг, как выбираете определённое направление. Далее следует второе движение, третье, четвёртое... И вот, сделав несколько сотен шагов, вы неожиданно для себя попадаете в место, куда не собирались заходить поначалу и вовсе.
— Скажем, у края пропасти, — сентенциозно заметил Кемпбелл. — Или у отвесной скалы. Но что же вообще потянуло вас в эту сторону?
— Как ни странно это может звучать — самые благородные побуждения. Мы хотели охранить Грузию.
— Ах, да — защита единоверцев. Что же — для дипломатической ноты ход очень сильный. Но мои читатели — люди весьма прагматичные.
Сергей поморщился.
— Перестаньте, Кемпбелл. Речь идёт о судьбе, о жизнях сотен тысяч людей. Кстати, когда Европа заставила Петра прервать персидский поход и вернуться в Россию, в Закавказье ворвались турецкие полчища и залили эти страны кровью. Всё очень серьёзно, а вы рассуждаете в понятиях какой-то игры — карт...
— Или же шахмат. Играете в шахматы, Серж?.. Плохо?.. Я так и думал. Не надо относиться к жизни с такой серьёзной трагичностью. Она в конце концов тоже всего лишь игра. Только большая. Иногда мы соблюдаем правила, но чаще плутуем. Здесь не бывает игроков честных или бесчестных. Но — сильные или слабые. Те, кто умеют находить верные варианты движения, и те, кто путаются в собственных комбинациях. Но принципиально я с вами согласен — промедли Россия ещё немного, и Тифлис говорил бы сейчас на фарси или турецком.
— Если бы мне пришлось выбирать сейчас, — начал Сергей, стараясь заставить голос звучать небрежно, весело, беззаботно, под стать собеседнику. — Я бы не перешёл Кавказ. Я бы даже не подходил к Большому хребту. Остался у Терека, у Кубани и построил бы там границу наподобие стены, что стоит у китайцев.
Он родился на Кавказе и там убил своего первого врага. Но всю свою жизнь он посвятил служению Российской империи. Он присягал императору Павлу, императору Александру и императору Николаю. Он дрался с турками и французами. Он сражался с Наполеоном и усмирял Кавказ вместе с генералом Ермоловым. Никто из современников не мог сравниться с ним храбростью. И он заслуженно занял место среди величайших героев России.«Чёрный гусар» — первая книга писателя Владимира Соболя о прославленном русском генерале, князе Мадатове.
Этот замечательный историческо-приключенческий роман — второй в цикле Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».Первая книга цикла «Черный гусар» уже снискала не только благодарности читателей, но и диплом Лауреата премии Гоголя в номинации «Исторический военный роман».Герой «Кавказской славы» — князь Валериан Мадатов, прославленный генерал, герой войны с Наполеоном, полководец, чья отчаянная храбрость и военный талант принесли русской армии немало побед в Кавказской войне. Однако «Кавказская слава» — не просто увлекательный роман.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.
Увлекательный роман, снискавший некоторую популярность среди европейских и американских читателей, в котором рассказывается о духовном пути Ученика в XIX веке, о посвящениях, встречах и работе с Учителями человечества.К масонам и масонской ложе данный роман отношения не имеет. Некоторое время автор состоял членом Теософской ложи в Хальсионе, отсюда в романе (весьма простому по сюжету и построенному по традиционной схеме «эзотерического романа» посвящения-восхождения) нашли некоторое отражение условные элементы Теософских учений и атрибутики — хотя и сильно популяризованные для массового читателя…
Латвия получает независимость во время пребывания четы Петровых в Тайланде, где тоже происходит переворот, отличный от российского. Туристическая группа непредвиденно задерживается на острове на ночь, а их катер терпит крушение. Урок никого не учит и произносится тост «Живое – живым!» В Латвии Михаил Петров объясняет аисту, что иногда не понимает людей, а не то чтобы птичий язык. На золотых песках Болгарии чета встречает старушку – богиню любви, которая благословляет пару…
Аспирант Михаил Петров с шефом Невыездным возвращается в подмосковный Научный Городок, где можно, сняв парадные костюмы, расслабиться и заняться творчеством, где течет иная жизнь и где даже приезжие гости становятся несколько странными. Там противники сражаются за подвал института, доказывая, что щука седьмого поколения предпочитает не вегетарианский корм, а карася. Профессор, принимая экзамен у дочери, считает ее такой же дурой, как и ее мать, а дерматолог видит в химике замдиректора по строительству.
Роман Владимира Птаха (Доденко) погружает читателя в волнующую атмосферу Древнего Рима времен правления императора Тиберия (І век н. э.). Захватывающий, наполненный юмором сюжет повествования усиливает красочное описание неоднозначной эпохи, в которой царят сладострастие и жестокость, где проливается много крови и вина. Что может взволновать пресыщенную зрелищами душу римлянина? Только новое, невиданное доселе зрелище. И вот оно в Риме! Его героя привезли из далекого Египта, чтобы усладить взоры ненасытной черни.
Древний Египет, XIII век до нашей эры – «белое пятно» в истории великой цивилизации. Таинственный народ (гиксосы), явившийся из Передней Азии, захватил страну фараонов на 200 лет.Роман известного писателя Михаила Попова – это история грандиозного восстания против темного владычества царей-пастухов, против первого в истории мирового правительства. Читателя ожидают дворцовые интриги, кровавые сражения, тайны древних храмов, любовь и смерть на берегах вечного Нила.
1918 год. На Урале помещен под охрану ЧК Николай II – последний император Российской империи. Его дни уже сочтены.Адмирал Колчак в Харбине собирает военную силу для удара по большевистской республике.А в это время среди огня и крови гражданской войны ссыльный врач Дохтуров Павел Романович ищет в Маньчжурии панацею – средство от всех болезней. Он точно знает, что панацея существует. К сожалению, об этом знает не только он. Полиция, контрразведка, секретная служба японского императора… Всем нужна панацея. Всем нужен Павел Дохтуров – живой или мертвый…
Бывших офицеров не существует. Они выходят в отставку. Иногда они покидают родину. Но верность присяге сохраняют до последнего вздоха.Граф Орлов, офицер российского Генштаба, вышел в отставку и поселился в Америке. Но даже здесь не смог оставаться в стороне от необъявленной войны против России.Потому что таков долг воина — бить врага там, где его найдет.
Может ли невысокий щуплый парнишка голыми руками победить огромного злобного норманна Ронунга, прозванного Костоломом? Может, если у него в кулаке зажата горсть Родной Земли, которая наделяет его удар нечеловеческой силой!Он сможет и не такое! Он обуздает Рыжего Люта и спасет от поругания деву-охотницу. Он одолеет Белую Смерть и сокрушит в кулачном бою два десятка разъяренных варягов. Он совершит и гораздо больше, ибо при рождении ему было предначертано стать Величайшим Воином, когда-либо ступавшим по берегам седого Волхова…Его имя – Волкан Кнутнев.
Посеявший ветер – пожнет бурю. Следуя своему предназначению Великого Воина, Волкан Кнутнев по прозвищу Каменный Кулак нарушил равновесие мира. Желая избавить родную землю от варяжских набегов, он увел корабли викингов на далекий юг. Но, спасая свой народ, он невольно принес горе, смерть и разорение другим племенам – от Одера до Тибра. Считая Волкана воплощением бога войны, с его именем на устах викинги разоряют богатые южные земли – ни гордые фряги, ни бесстрашные арабы, ни сицилийские пираты, ни марокканские берберы не могут устоять под натиском жадных до золота и крови северян, которые появляются везде, где могут проплыть их хищные драккары, и силой берут все, на что падает их взор… Но за всякое зло, даже сотворенное с благими намерениями, приходится платить.