Время черной луны - [32]

Вот ведь гаденыш, так и норовит куснуть.

– Распивали, – Монгол кивнул, – был грех. Но, насколько мне известно, распитие спиртных напитков в общественном месте не является уголовно наказуемым деянием.

– Это смотря что считать общественным местом, – следователь Горейко грозно пошевелил усами. – Судебно-криминалистическая лаборатория, господин Сиротин, не общественное место, а практически режимное заведение. Я, конечно, могу закрыть глаза на некоторые хм… факты…

– Если? – Монгол выжидающе приподнял бровь.

– Что – если? – Прерванный на полуслове следователь обиженно насупился. Мальчишка, только с усами.

– Вы закроете глаза на некоторые факты не просто так, за мои красивые глаза, а в обмен на мою лояльность. Я вас правильно понимаю, товарищ следователь?

– Я бы назвал это несколько иначе, скажем, искренней готовностью сотрудничать со следствием, – кивнул Горейко.

– Я готов, – Монгол широко улыбнулся. – Значит, пришли мы с господином Зубаревым в гости к господину Алейникову в… медико-криминалистическую лабораторию.

Следователь ободряюще покивал головой и тут же спросил:

– С какой целью?

– С целью распития спиртных напитков в общественном месте, – Монгол пожал плечами.

– Не ерничайте, господин Сиротин.

– А я как раз и не ерничаю. Я рассказываю, как обстояло дело. Выпили пару бутылок водки. Было около половины пятого утра, когда господин Алейников по служебной надобности отлучился из комнаты.

– А что за надобность такая? – Следователь слушал очень внимательно, даже записывал что-то себе в блокнотик.

– Оказалось, что ничего серьезного, хулиганы пошутили, нажали на кнопку вызова дежурного санитара и убежали.

– В пятом часу утра? Не рановато ли для хулиганов?

– Ну, откуда ж мне знать?! – Монгол развел руками. – Может, у них бессонница?

– Ладно, дальше что было?

– А дальше к нам на огонек заглянула покойница.

– Подозреваемая, – поправил следователь Горейко.

– Честно говоря, на тот момент мы ее в таком качестве еще не рассматривали.

– А в каком качестве вы ее рассматривали?

– Я же сказал уже, в качестве ожившей покойницы. Девушка с виду была мертвее мертвой и тут бац… – Монгол хлопнул ладонью по столу – Горейко испуганно вздрогнул, – ожила и даже заговорила.

– Что она сказала?

– Не помню дословно. Кажется, пожаловалась на холод, а потом потеряла сознание.

– И потом что?

– Потом господин Алейников вызвал «Скорую», девушку увезли в больницу.

– И больше вы с ней не виделись? – Глаза за стеклами очков хитро блеснули.

– Ну почему же? Виделись, она вчера утром пришла ко мне в гости, принесла мой пиджак, документы и деньги.

– А как у нее оказались ваши вещи? – Следователь снова черканул что-то в своем блокноте.

– Перед тем как девицу «Скорая» забирала, я на нее свой пиджак набросил.

– Зачем? – В голосе Горейко послышалось самое искреннее изумление.

– Я же вам говорил, девушка жаловалась на холод, вот я и проявил галантность.

– Отдали незнакомому человеку свои документы и деньги?

– Вообще-то, я отдавал всего лишь пиджак. О том, что в его карманах лежат документы, я как-то не подумал.

– Конечно, – Горейко понимающе кивнул, – после нескольких бутылок водки…

Ну, точно гаденыш. Кто ж так допрос ведет?

– В принципе вы правы, – Монгол улыбнулся, – водка плюс стрессовый фактор. Знаете ли, не каждый день к тебе на огонек ожившие мертвецы заглядывают.

– Допустим, стрессовый фактор имел место быть. – Допускает он! Да этот хлюпик на их месте уже несколько раз в штаны бы от страха наложил. – А что ж вы за документами в тот же день не пришли?

– Куда идти-то? – Монгол изобразил удивление. – Номер «Скорой» я не запомнил, куда девушку повезли, спросить забыл. Да и чего суетиться? В кошельке денег было немного. Пластиковые карты я в тот же день заблокировал. Мобильник можно и новый купить.

– А документы?

– Да, вы совершенно правы, с восстановлением паспорта пришлось бы повозиться, но это же не критическая ситуация, согласитесь. К тому же паспорт и вещи девица мне сама принесла вчера утром.

– В котором часу? – Следователь Горейко прицелился в него ручкой с обгрызенным колпачком.

– Точно не скажу, где-то около шести утра. Позвонила в домофон, сказала, что хочет отдать мои вещи.

– И вы ее впустили?

– Конечно.

– Как она выглядела?

– Как вернувшаяся с того света.

– Конкретизируйте, пожалуйста.

– Ну, бледная, изможденная, мне показалось, что напуганная. Одета, как бомж, в какое-то старье.

– Вспомните, во что именно была одета подозреваемая, – следователь вдруг оживился и нетерпеливо заерзал на стуле.

Монгол поднял глаза к потолку, сделав вид, что усиленно вспоминает, а потом начал перечислять:

– Мой пиджак – это самая приличная вещь, которая на ней была, а остальное – старые джинсы, пролетарская косынка ярко-красного цвета и боты на несколько размеров больше ноги.

– Джинсы, косынка и боты, говорите? – Следователь подозрительно сощурился. – А вы, господин Сиротин, ничего не путаете?

– Не путаю, с памятью у меня пока, слава богу, проблем нет. А что вас смущает, товарищ следователь?

– Да то, что ваши показания расходятся с показаниями других свидетелей. – Горейко поставил в блокноте жирную точку и снова придвинул к Монголу папку с материалами дела: – Вот, полюбопытствуйте…