Время Алексея Рыкова - [78]

В советской литературе практически не упоминается о попытке Ленина привлечь осенью 1922 года к руководству правительством Троцкого. Между тем уже более двадцати лет имеется опубликованное документальное подтверждение этого. Согласно ему, в сентябре (то есть тогда же, когда произошло назначение Каменева) Ленин внёс в Политбюро ЦК предложение, чтобы Троцкого назначили заместителем председателя Совнаркома, и такое предложение было проголосовано. Как конкретно это происходило, пока неизвестно. По воспоминаниям Троцкого, у него с Лениным был по этому поводу специальный разговор, и, возможно, не один. Ленин, отметив, что в настоящее время имеется три его заместителя, далее, по изложению Троцкого, сказал: «Вы их знаете. Каменев, конечно, умный политик, но какой же он администратор? Цюрупа болен. Рыков, несомненно, администратор, но его придется вернуть на ВСНХ. Вам необходимо стать заместителем. Положение такое, что нам нужна радикальная личная перегруппировка». Как ни непривычно цитировать Ленина «по Троцкому», но все же отметим последнюю фразу. Не перекликается ли она с внутренним смыслом ленинского «Завещания»? Заметим, что и в данном случае Владимир Ильич не только не был озабочен тем, каким объёмом власти обладал Троцкий, но и предлагал ему ещё большую власть на посту заместителя председателя Совнаркома.

В быстро промчавшиеся недели осенне-зимнего перелома 1922 года, когда Владимир Ильич в последний раз работал в кремлёвском кабинете, проходили, естественно, и его систематические встречи с заместителями. В день его возвращения из Горок, 2 октября, среди тех, кто первым оказался в ленинском кабинете, был Рыков. Спустя более девяти недель, 12 декабря, он вместе с Каменевым и Цюрупой находился в числе тех, кто последним покинул кабинет Ленина, назавтра уже навсегда опустевший.

О чем они, вчетвером, говорили в тот день? Детали беседы неизвестны, но содержание и смысл её отражены в ленинских документах. В начале декабря Ленин счел необходимым возвратиться к вопросам организации работы своих заместителей. 4 декабря он составил предложения о распределении, а 6-го — и о порядке их работы". Это не были технические вопросы, в основе их лежала ленинская забота об авторитетности руководства правительством. Потому-то они и требовали нового осмысления коллективного — с самими заместителями — обсуждения.

Рыков, как и Каменев с Цюрупой, не мог, разумеется, даже отдалённо предполагать, что часовые стрелки неумолимо двигаются к окончанию их последней беседы с Владимиром Ильичем, которой суждено было так и остаться незавершённой. Не предполагал этого и Ленин, вынужденный на следующий день, 13 декабря, вместо встречи с Каменевым, Рыковым и Цюрупой обратиться к ним с письмом, в котором говорилось, что ввиду повторения болезни он должен отложить всякую политическую работу и возобновить отпуск и что подробности распределения работы между заместителями будут обсуждены при «непосредственном свидании».

Надежда на него оказалась напрасной; подробности обсуждаемых вопросов так и остались необговоренными. Однако следует помнить, что в предшествующие месяцы, с конца 1921 года, Ленин составил почти два десятка документов, специально посвященных новой системе работы Совнаркома, деятельности его непосредственных руководителей. Письмо от 13 декабря явилось продолжением этого многомесячного обсуждения и содержало ряд связанных с ним рекомендаций. В одной из них, как уже говорилось, Ленин предложил своим заместителям при распределении между собой обязанностей учесть, что для председательствования, контроля за правильностью формулировок и т. д. «больше подходит т. Каменев, тогда как функции чисто административные свойственны Цюрупе и Рыкову».

Письмо от 13 декабря не было последним обращением Ленина к Каменеву, Рыкову и Цюрупе. Через два дня, 16 декабря, уже после того, как он сообщил в Политбюро, что «кончил теперь ликвидацию своих дел», Н.К. Крупская записывает ещё одно «письмо замам», касающееся главным образом ряда конкретных уточнений, но вместе с тем ещё раз подчеркивающее необходимость того, «чтобы работа всех трех замов велась согласованно».

Беседу в кремлёвском кабинете на исходе короткого зимнего дня 12 декабря и последовавшие за ней два письма Ленина своим заместителям отделяют от того момента, когда он начал диктовать «Завещание», всего лишь несколько дней. Уже простое сопоставление этих, почти не разделенных во времени событий заставляет задуматься о возможной близости связанных с ними раздумий Ленина. Недаром в научной литературе последнего времени промелькнуло утверждение, что ленинская оценка деловых качеств Каменева, Рыкова и Цюрупы может рассматриваться как прообраз тех личных характеристик, которые Ленин дал в «Завещании». Это утверждение не лишено основания. Оно же позволяет понять, почему в «Завещании» не упомянуты ближайшие помощники Ленина в правительстве — Рыков и Цюрупа; что же касается Каменева, то, хотя он и был ранее рекомендован для ведения заседаний Совнаркома, Ленин счел нужным отметить неслучайность его «октябрьского эпизода». Понятие «председательствование», употребленное Лениным в письме от 13 декабря, не было синонимом главы правительства, руководство которым должны были согласованно осуществлять все три заместителя председателя СНК и СТО.